Неточные совпадения
Шумной и многочисленной толпой сели мы за стол. Одних русских было человек двенадцать да несколько семейств англичан. Я успел
заметить только белокурого полного
пастора с женой и с детьми. Нельзя не
заметить: крик, шум, везде дети, в сенях, по ступеням лестницы, в нумерах, на крыльце, — и все
пастора. Настоящий Авраам — после божественного посещения!
— Нельзя сказать, чтоб они были кротки, —
заметил пастор, — здесь жили католические миссионеры: жители преследовали их, и недавно еще они… поколотили одного миссионера, некатолического…
Потом оглянулись и
заметили, что уже мы давно на дворе, что Вандик отпряг лошадей и перед нами стояли двое молодых людей: сын Бена, белокурый, краснощекий молодой человек, и другой, пастор-миссионер.
Так объяснял
пастор дивную судьбу своей воспитанницы, наблюдая месяцы и числа каждой эпохи в ее жизни. Когда Екатерина
заметила, что он кончил свое объяснение, она подошла к баронессе и ласково, но с величием, царице свойственным и будто ей врожденным, обратила речь к дипломатке и уверила ее самыми лестными выражениями в своем будущем благорасположении к ней.
— Одна — женщина, другой — убогий, сумасшедший старик!» Катерина
заметила ему только, что громким смехом своим мог он разбудить
пастора.
— Теперь-то, господин
пастор,
молите Бога, чтоб Он подкрепил меня!
Солнце едва сдвинулось с полуденной точки, палящий зной, ослабевая неприметно, был еще нестерпим.
Намет, под которым отдыхал
пастор, не раскрывался. Девица Рабе рассказывала Вульфу, каким образом, после двадцатилетних странствий и бед, наградилась верная и нелицемерная любовь Светлейшей Аргениды, и вдруг, остановившись, начала прислушиваться.
— Что правда, то правда! — сказал
пастор. — Подобное происшествие действительно записано в старинной метрической книге рингенского прихода. Мой собрат, — продолжал он усмехаясь, — управлявший тамошней паствой, лет близ ста тому назад, много чудесностей
поместил в этой книге; между прочими и сказание Фрица в ней отыскать можно. Но я не знал, что долина, к которой подвигаемся, имеет с ней такие близкие сношения.
— Упрямцу Вульфу предсказывал я, что, если мы будем взяты русскими, которых,
заметьте, доныне неправильно называли московитами, я определюсь в Москве при немецкой кирке
пастором, заложу краеугольный камень русской академии, а моя Кете… сделается украшением семейства знаменитого русского боярина.