Неточные совпадения
Она бы потосковала еще о своей неудавшейся любви, оплакала бы прошедшее, похоронила бы в душе
память о нем, потом… потом, может быть, нашла бы «приличную партию», каких много, и была бы хорошей, умной, заботливой женой и матерью, а
прошлое сочла бы девической мечтой и не прожила, а протерпела бы
жизнь. Ведь все так делают!
Впоследствии, в минуты невольных уединений, когда я оглядывался на
прошлое и пытался уловить, что именно в этом
прошлом определило мой жизненный путь, в
памяти среди многих важных эпизодов, влияний, размышлений и чувств неизменно вставала также и эта картина: длинный коридор, мальчик, прижавшийся в углублении дверей с первыми движениями разумной мечты о
жизни, и огромная мундиро — автоматическая фигура с своею несложною формулой...
Теперь я люблю воспоминание об этом городишке, как любят порой
память старого врага. Но, боже мой, как я возненавидел к концу своего пребывания эту затягивающую, как прудовой ил, лишенную живых впечатлений будничную
жизнь, высасывавшую энергию, гасившую порывы юного ума своей безответностью на все живые запросы, погружавшую воображение в бесплодно — романтическое ленивое созерцание мертвого
прошлого.
Пробуждается
память прошлого, припоминаются недавние связи, недавняя возможность передвижения, участия в
жизни.
Послушная
память тотчас же вызвала к
жизни все увлечения и «предметы» Александрова. Все эти бывшие дамы его сердца пронеслись перед ним с такой быстротой, как будто они выглядывали из окон летящего на всех парах курьерского поезда, а он стоял на платформе Петровско-Разумовского полустанка, как иногда
прошлым летом по вечерам.
В серьезные минуты
жизни всегда приходят на
память какие-нибудь мелочи из
прошлого.
Она поняла и поверила мне — это я видел по ее внезапной бледности и по тому, как она вдруг скрестила на груди руки со страхом и мольбой. В мгновение в ее
памяти промелькнуло ее недавнее
прошлое, она сообразила и с неумолимою ясностью увидела всю правду. Но в то же время она вспомнила, что я лакей, низшее существо… Проходимец с всклокоченными волосами, с красным от жара лицом, быть может пьяный, в каком-то пошлом пальто, грубо вмешался в ее интимную
жизнь, и это оскорбило ее. Она сказала мне сурово...
Но стоит настоящему отодвинуться в
прошлое, стоит нам войти в другую полосу
жизни, и в
памяти отлетевший жизненный колорит выступает так ощутительно, что мы удивляемся, как это мы не замечали тогда этой особенной атмосферы, не наслаждались ею в свое время сознательно и полно.
— Уверяю вас; я говорю вам как друг, как сестра ваша! Я говорю вам потому, что вы мне дороги, потому что
память о
прошлом для меня священна! Какая выгода была бы мне лицемерить? Нет, вам нужно до основания изменить вашу
жизнь, — иначе вы заболеете, вы истощите себя, вы умрете…
Бывает так, что на горизонте мелькнут журавли, слабый ветер донесет их жалобно-восторженный крик, а через минуту, с какою жадностью ни вглядывайся в синюю даль, не увидишь ни точки, не услышишь ни звука — так точно люди с их лицами и речами мелькают в
жизни и утопают в нашем
прошлом, не оставляя ничего больше, кроме ничтожных следов
памяти.
Память о
прошлом духовна, она побеждает историческое время, но это не консервирующая, а творчески-преображающая
память, она хочет принести в вечную
жизнь не мертвое, в живое в
прошлом, не статику, а динамику
прошлого.
Ему невольно припомнилось его
прошлое,
жизнь беззаботная, бескручинная. Он жил воспоминаниями да
памятью о последних днях, проведенных у Строгановых, в светлице своей лапушки. О будущем старался не думать. «Чему быть, того не миновать», — утешал он себя русской фаталической пословицей и на этом несколько успокоился, порадовав горячо его любившего друга Ивана Ивановича. Его порядком смутило то настроение Ермака Тимофеевича, с которым он тронулся в опасный и трудный поход.
Более продолжительно остановились его мысли на
прошлом после отправления князя Александра Павловича.
Жизнь в Москве, среди комфорта, богатства и лихорадочной деятельности, свиданья с княжной Маргаритой, смерть сестры ее Лиды, наконец труп княгини, лежащий на столе в номере гостиницы «Гранд-Отель» в Т. Над всеми этими и даже другими более мелкими картинами этого периода его
жизни довольно долго работала его
память. Конвульсивные движения передергивали порой его лицо.