Неточные совпадения
Избалованный ласковым вниманием дома, Клим тяжко
ощущал пренебрежительное недоброжелательство учителей. Некоторые были физически неприятны ему: математик страдал хроническим насморком, оглушительно и грозно чихал, брызгая на учеников, затем со свистом выдувал
воздух носом, прищуривая левый глаз; историк входил в класс осторожно, как полуслепой, и подкрадывался к партам всегда с таким лицом, как будто хотел дать пощечину всем ученикам двух первых парт, подходил и тянул тоненьким голосом...
Проснулся поздно,
ощущая во рту кислый вкус ржавчины, голова налита тяжелой мутью,
воздух в комнате был тоже мутно-серый, точно пред рассветом.
Она снова тихонько заплакала, а Самгин с угрюмым напряжением
ощущал, как завязывается новый узел впечатлений. С поразительной реальностью вставали перед ним дом Марины и дом Лидии, улица в Москве, баррикада, сарай, где застрелили Митрофанова, — фуражка губернатора вертелась в
воздухе, сверкал магазин церковной утвари.
На вольном
воздухе он
ощущает давление хаотической необходимости.
Как я ни нюхал
воздух, никакого запаха не
ощущал. Дерсу осторожно двинулся вправо и вперед. Он часто останавливался и принюхивался. Так прошли мы шагов полтораста. Вдруг что-то шарахнулось в сторону. Это была дикая свинья и с нею полугодовалый поросенок. Еще несколько кабанов бросилось врассыпную. Я выстрелил и уложил поросенка.
Ночь была тихая, светлая, и
воздух благорастворенной вливал в чувства особую нежность, которую лучше
ощущать, нежели описать удобно.
Теперь, когда поездка, свежий
воздух, утро и деловая, будничная, привычная обстановка почти совсем отрезвили его, он начал
ощущать в душе смутное чувство какой-то неловкости, ненужности своего внезапного поступка и в то же время что-то вроде бессознательного раздражения и против самого себя и против увезенной им женщины.
Утро было тихое, теплое, серое. Иногда казалось, что вот-вот пойдет дождь; но протянутая рука ничего не
ощущала, и только глядя на рукав платья, можно было заметить следы крохотных, как мельчайший бисер, капель; но и те скоро прекратились. Ветра — точно на свете никогда не бывало. Каждый звук не летел, а разливался кругом; в отдалении чуть сгущался беловатый пар, в
воздухе пахло резедой и цветами белых акаций.
Мы вышли из западни. И без того душный
воздух был теперь наполнен густыми клубами динамитных паров и пылью. Лампы погасли. Мы очутились в полном мраке. Выйдя из западни, мы
ощутили только одно — глубокую, густую темь. Эта темь была так густа, что осенняя ночь в сравнении с ней казалась сумерками. Дышалось тяжело. Ощупью, по колено в воде, стараясь не сбиться с деревянной настилки, мы пошли к камере. Я попробовал зажечь спичку, но она погасла. Пришлось ожидать, пока вентилятор очистит
воздух.
«Она больна, — думал он, — может быть, очень; ее измучили… О пьяная, подлая тварь! Я теперь понимаю его!» Он торопил кучера; он надеялся на дачу, на
воздух, на сад, на детей, на новую, незнакомую ей жизнь, а там, потом… Но в том, что будет после, он уже не сомневался нисколько; там были полные, ясные надежды. Об одном только он знал совершенно: что никогда еще он не испытывал того, что
ощущает теперь, и что это останется при нем на всю его жизнь! «Вот цель, вот жизнь!» — думал он восторженно.
Любуясь призрачной картиной, окружённой тишиной и блеском ещё не жаркого солнца, вдыхая вместе с
воздухом песни жаворонка, полные счастья жить, Ипполит Сергеевич
ощущал в себе возникновение нового для него, приятного чувства покоя, ласкавшего ум, усыпляя его постоянное стремление понимать и объяснять.
Пароход стал двигаться осторожнее, из боязни наткнуться на мель… Матросы на носу измеряли глубину реки, и в ночном
воздухе отчетливо звучали их протяжные восклицания: «Ше-есть!.. Шесть с половиной! Во-осемь!.. По-од таба-ак!.. Се-мь!» В этих высоких стонущих звуках слышалось то же уныние, каким были полны темные, печальные берега и холодное небо. Но под плащом было очень тепло, и, крепко прижимаясь к любимому человеку, Вера Львовна еще глубже
ощущала свое счастье.
И Ашанин, не чувствовавший морской болезни, стоя наверху, на
воздухе, теперь
ощущал какую-то неприятную тяжесть в голове и подсасывание под ложечкой.
Когда он
ощутил прикосновение свежего
воздуха и когда потом вдруг брызнуло светом с востока и — купола, и кресты, и роса, и даль, и река — все заиграло в радостном свете, — «Пьер почувствовал новое, неиспытанное им чувство радости и крепости жизни.
Все мои чувства были в совершенном разброде, но я
ощущал какую-то невыразимо приятную тишину и разлитый в
воздухе запах сирени — и, тихо приподнявшись, сел на постели.
Но уже в
воздухе, изогнувшись телом, как падающая кошка, он меняет направление и попадает на площадку, одновременно
ощущая сильную боль в колене, которым обо что-то ударился, и слыша треск разрывающейся материи.
С момента, когда из ее глаз исчезла станционная платформа со стоявшем на ней Карауловым, она вдруг
ощутила вокруг себя и в своем сердце какую-то пустоту. Ей показалось, что она из какого-то светлого, просторного, полного чистого
воздуха храма опустилась в сырой, до непроницаемости темный и душный подвал.
Когда он в первый день, встав рано утром, вышел на заре из балагана и увидал сначала темные купола, кресты Новодевичьего монастыря, увидал морозную росу на пыльной траве, увидал холмы Воробьевых гор и извивающийся над рекою и скрывающийся в лиловой дали лесистый берег, когда
ощутил прикосновение свежего
воздуха и услыхал звуки летевших из Москвы через поле галок и когда потом вдруг брызнуло светом с востока и торжественно выплыл край солнца из-за тучи, и купола, и кресты, и роса, и даль, и река, всё заиграло в радостном свете, — Пьер почувствовал новое, неиспытанное чувство радости и крепости жизни.
Она попеременно оглядывалась то на эти ряды припомаженных голов в партере, то на оголенных женщин в ложах, в особенности на свою соседку Элен, которая, совершенно раздетая, с тихою и спокойною улыбкой, не спуская глаз, смотрела на сцену,
ощущая яркий свет, разлитый по всей зале и теплый, толпою согретый
воздух.
После того, как до них доходила струя
воздуха из открытой двери, они мало-помалу приходили в себя, чтобы начинать
ощущать другие терзания, составлявшие здешнюю жизнь.