Неточные совпадения
Он продолжал шагать и через полчаса сидел у себя в гостинице, разбирая бумаги в портфеле Варвары. Нашел вексель Дронова на пятьсот рублей, ключ
от сейфа, проект договора с финской фабрикой о поставке бумаги, газетные вырезки с рецензиями о каких-то книгах, заметки Варвары.
Потом спустился в ресторан, поужинал и, возвратясь к себе, разделся, лег в
постель с книгой Мережковского «Не мир, но меч».
Наконец, пролежав напрасно, без сна, с час в
постели, она встала, вытерла лицо огуречным рассолом, что делала обыкновенно
от загара,
потом перекрестилась и заснула.
В доме, заслышав звон ключей возвращавшейся со двора барыни, Машутка проворно сдергивала с себя грязный фартук, утирала чем попало, иногда барским платком, а иногда тряпкой, руки. Поплевав на них, она крепко приглаживала сухие, непокорные косички,
потом постилала тончайшую чистую скатерть на круглый стол, и Василиса, молчаливая, серьезная женщина, ровесница барыни, не то что полная, а рыхлая и выцветшая телом женщина,
от вечного сиденья в комнате, несла кипящий серебряный кофейный сервиз.
На другой день я читал мою статью уже лежа в
постели при высокой температуре,
от гриппа я в конце концов совершенно оглох на левое ухо, а
потом и правое оказалось поврежденным.
В приемной их остановили на несколько минут просители: какой-то отставной штабс-капитан, в мундире и в треугольной еще шляпе с пером, приносивший жалобу на бежавшую
от него жену, которая вместе с тем похитила и двухспальную их брачную
постель, сделанную на собственные его деньги;
потом сморщенная, маленькая, с золотушными глазами, старушка, которая как увидела губернатора, так и повалилась ему в ноги, вопия против собственного родного сына, прибившего ее флейтой по голове.
Потом он лежал на
постели, задыхаясь
от едкого запаха уксуса и хрена, рядом сидела Палага, говоря Власьевне...
Долго глядела она на темное, низко нависшее небо;
потом она встала, движением головы откинула
от лица волосы и, сама не зная зачем, протянула к нему, к этому небу, свои обнаженные, похолодевшие руки;
потом она их уронила, стала на колени перед своею
постелью, прижалась лицом к подушке и, несмотря на все свои усилия не поддаться нахлынувшему на нее чувству, заплакала какими-то странными, недоумевающими, но жгучими слезами.
Потом он проворно вскочил с
постели, босиком подошел к шкафу, торопливо вытащил известную нам родословную, взял из чернильницы перо, провел черту
от кружка с именем «Алексей», сделал кружок на конце своей черты и в середине его написал: «Сергей».
Кончив письмо, Лаптев лег в
постель.
От усталости сами закрывались глаза, но почему-то не спалось; казалось, что мешает уличный шум. Стадо прогнали мимо и играли на рожке,
потом вскоре зазвонили к ранней обедне. То телега проедет со скрипом, то раздастся голос какой-нибудь бабы, идущей на рынок. И воробьи чирикали все время.
Легла она в
постель рано, а уснула поздно. Снились ей все какие-то портреты и похоронная процессия, которую она видела утром; открытый гроб с мертвецом внесли во двор и остановились у двери,
потом долго раскачивали гроб на полотенцах и со всего размаха ударили им в дверь. Юлия проснулась и вскочила в ужасе. В самом деле, внизу стучали в дверь, и проволока
от звонка шуршала по стене, но звонка не было слышно.
Маша пересаживалась
от стола на свою
постель и оттуда смотрела чёрными глазами то на одного, то на другого.
Потом она начинала позёвывать, покачиваться, сваливалась на подушку.
От скуки он валялся в
постели до самого вечера; между тем позарез нужно было изготовить срочную корреспонденцию, и
потом вдруг садился, читал листы различных газет, брошюр и работал напролет целые ночи.
Дон-Кихот не мог взять на руки своей жены и перенести ее домой: он был еще слаб
от болезни, а она не слишком портативна, но он зато неподвижно сидел все время, пока «душка» спала, и
потом, при обнаружении ею первых признаков пробуждения, переводил ее на
постель, в которой та досыпала свой первый сон, навеянный бредом влюбленного мужа, а он все смотрел на нее, все любовался ее красотою, вероятно воображая немножко самого себя Торгниром, а ее Ингигердой.
Проснувшись, я ничего ясно не помнил: иногда смутно представлялось мне, что я видел во сне что-то навалившееся и душившее меня или видел страшилищ, которые за мной гонялись; иногда усилия меня державших людей, невольно повторявших ласковые слова, которыми уговаривали меня лечь на
постель и успокоиться, как будто пробуждали меня на мгновение к действительности, и
потом совсем проснувшись поутру, я вспоминал, что ночью
от чего-то просыпался, что около меня стояли мать, отец и другие, что в кустах под окнами пели соловьи и кричали коростели за рекою.
Жутко. Закрываю окно и бегу к
постели. Щупаю у себя пульс и, не найдя на руке, ищу его в висках,
потом в подбородке и опять на руке, и все это у меня холодно, склизко
от пота. Дыхание становится все чаще и чаще, тело дрожит, все внутренности в движении, на лице и на лысине такое ощущение, как будто на них садится паутина.
И, глядя в темноту, далеко перед собою, остановившимся, напряженным взглядом, так же медленно протянул руку, нащупал рожок и зажег свет.
Потом встал и, не надевая туфель, босыми ногами по ковру обошел чужую незнакомую спальню, нашел еще рожок
от стенной лампы и зажег. Стало светло и приятно, и только взбудораженная
постель со свалившимся на пол одеялом говорила о каком-то не совсем еще прошедшем ужасе.
выделывая в то же время мастерские па из французской кадрили. Но дух его, стремящийся к рассеянию, недолго торжествовал над болеющим телом. Ревматизм
от сильного движения разыгрался: учитель повалился на
постель и начал первоначально охать,
потом стонать и, наконец, заплакал.
Никитин продолжал думать о том, как он вернется из Петербурга, как встретит его на вокзале Манюся и, вскрикнув
от радости, бросится ему на шею; или, еще лучше, он схитрит: приедет ночью потихоньку, кухарка отворит ему,
потом на цыпочках пройдет он в спальню, бесшумно разденется и — бултых в
постель!
Брат Ираклий подозрительно посмотрел на любезного хозяина, а
потом на глаз смерял расстояние
от стола до двери, мысленно высчитывая, может-ли он убежать, если притворяющийся больным гостеприимный хозяин вскочит с
постели и бросится его душить. Но Половецкий продолжал лежать на своей кровати, не проявляя никаких кровожадных намерений.
По желанию дедушки отслужили благодарственный молебен,
потом долго обедали — и для Веры началась ее новая жизнь. Ей отвели лучшую комнату, снесли туда все ковры, какие только были в доме, поставили много цветов; и когда она вечером легла в свою уютную, широкую, очень мягкую
постель и укрылась шелковым одеялом,
от которого пахло старым лежалым платьем, то засмеялась
от удовольствия.
Потом надела она белое платье,
от которого томно и сладостно пахло розами, опять взяла кинжал и легла с ним на
постель, поверх белого одеяла.
Больной был мужик громадного роста, плотный и мускулистый, с загорелым лицом; весь облитый
потом, с губами, перекошенными
от безумной боли, он лежал на спине, ворочая глазами; при малейшем шуме, при звонке конки на улице или стуке двери внизу больной начинал медленно выгибаться: затылок его сводило назад, челюсти судорожно впивались одна в другую, так что зубы трещали, и страшная, длительная судорога спинных мышц приподнимала его тело с
постели;
от головы во все стороны расходилось по подушке мокрое пятно
от пота.
Дождь стучит в окна. Хозяин и гость садятся есть утячью похлебку; есть им обоим не хочется, и едят они только так,
от скуки…
Потом бабенка
постилает на полу пуховики и подушки; хозяин и гость раздеваются и ложатся рядом.
Не отходя с той поры
от постели умирающего, Лариса ничего не знала о своем брате, людям же было известно лишь только то, что Иосаф Платонович вышел куда-то вскоре за бросившеюся из дому барышней и не возвращался домой до вечера, а
потом пришел, уложил сам свои саквояжи, и как уехал, так уже и не возвращался.
Приехали домой. Ложась в теплую мягкую
постель и укрываясь одеялом, Софья Львовна вспомнила темный притвор, запах ладана и фигуры у колонн, и ей было жутко
от мысли, что эти фигуры будут стоять неподвижно все время, пока она будет спать. Утреня будет длинная-длинная,
потом часы,
потом обедня, молебен…
Они расстроили меня, эти недовольные люди, но радость снова вернулась ко мне, когда мне стали приготовлять
постель — настоящую
постель, на красивой кровати, на кровати, которую я купил перед свадьбой, четыре года тому назад.
Постлали чистую простыню,
потом взбили подушки, завернули одеяло — а я смотрел на эту торжественную церемонию, и в глазах у меня стояли слезы
от смеха.
Нужно было теперь ждать до утра, оставаться здесь ночевать, а был еще только шестой час, и им представлялись длинный вечер,
потом длинная, темная ночь, скука, неудобство их
постелей, тараканы, утренний холод; и, прислушиваясь к метели, которая выла в трубе и на чердаке, они оба думали о том, как всё это непохоже на жизнь, которой они хотели бы для себя и о которой когда-то мечтали, и как оба они далеки
от своих сверстников, которые теперь в городе ходят по освещенным улицам, не замечая непогоды, или собираются теперь в театр, или сидят в кабинетах за книгой.
Ложась спать, я зажгла свечу и отворила настежь свое окно, и неопределенное чувство овладело моей душой. Я вспомнила, что я свободна, здорова, знатна, богата, что меня любят, а главное, что я знатна и богата, — знатна и богата — как это хорошо, боже мой!..
Потом, пожимаясь в
постели от легкого холода, который пробирался ко мне из сада вместе с росой, я старалась понять, люблю я Петра Сергеича или нет… И не понявши ничего, уснула.
— Я намекнул о том Владимиру, — продолжал князь, — тебя показал ему. Он чуть с ума не сходит
от радости; говорит, что видел тебя, как сквозь сон, у своей
постели во время болезни, да и впрямь за сон
потом принял, за чудное видение, так и сказал. Теперь
от тебя зависит на всю жизнь осчастливить его и меня, старика, порадовать; согласна ты замуж за него идти?