Неточные совпадения
Много
красавиц в аулах у нас,
Звезды сияют во мраке их глаз.
Сладко любить их, завидная доля;
Но веселей молодецкая воля.
Золото купит четыре
жены,
Конь же лихой не имеет цены:
Он и
от вихря в степи не отстанет,
Он не изменит, он не обманет.
Кабанов. Да не разлюбил; а с этакой-то неволи
от какой хочешь
красавицы жены убежишь! Ты подумай то: какой ни на есть, а я все-таки мужчина, всю-то жизнь вот этак жить, как ты видишь, так убежишь и
от жены. Да как знаю я теперича, что недели две никакой грозы надо мной не будет, кандалов этих на ногах нет, так до
жены ли мне?
ЖенаКрасавица, да часом малодушна.
Избавь-ко нас
от Леля и напредки,
За наш черед пускай к себе. Заплатим.
Кажись, рубля не жаль.
Воронцов сел в середине длинного стола. Напротив его села княгиня, его
жена, с генералом. Направо
от него была его дама,
красавица Орбельяни, налево — стройная, черная, румяная, в блестящих украшениях, княжна-грузинка, не переставая улыбавшаяся.
Затем он наклонен к разгулу и в нем-то, главным образом, и ставит свободу: точно как тот же мальчик, не умеющий постигнуть настоящей сути, отчего так сладка женская любовь, и знающий только внешнюю сторону дела, которая у него и превращается в сальности: Тихон, собираясь уезжать, с бесстыднейшим цинизмом говорит
жене, упрашивающей его взять ее с собою: «С этакой-то неволи
от какой хочешь
красавицы жены убежишь!
От кого это? (Распечатывает и читает.) Вот еще мило! Любовное послание. И
от кого же! Пожилой человек,
жена красавица. Мерзко! Оскорбительно! Что делать женщине в таком случае? И какие пошлости написаны! Какие глупые нежности! Послать его назад? Нет, лучше показать его кой-кому из знакомых да посмеяться вместе, все-таки развлечение… фу, как гадко! (Уходит.)
Освободившись
от сидения над тетрадками, Аполлон стал не только чаще бывать в доме Коршей, но и посещать дом профессора Н. И. Крылова и его
красавицы жены, урожденной Корш.
— А вот как, — молвила Никитишна. — Вы, девицы, хоть не родные сестрицы, зато все
красавицы. И вас не три, а целых семь вкруг меня сидит — Груню в счет не кладу, отстала
от стаи девичьей, стала мужней
женой, своя у ней заботушка… Вот и сидите вы теперь, девицы, в высоком терему, у косящата окна, а под тем окном Иван-царевич на коне сидит… Так, что ли?
Старая женщина в отрепанном пальто, в деревянных сандалиях, пела, высоко подняв голову, мучительно-стыдящимися глазами глядя поверх толпы. Видно, была
красавица, чувствовался хороший когда-то голос и хорошая школа. И вдруг Катя узнала:
жена бывшего городского головы Гавриленки, которых тогда выселили
от Миримановых.
— Кстати, милый мой… — говорю я ему. — Заезжал вчера ко мне один художник. Получил он
от какого-то князя заказ: написать за две тысячи рублей головку типичной русской
красавицы. Просил меня поискать для него натурщицу. Хотел было я направить его к вашей
жене, да постеснялся. А ваша
жена как раз бы подошла! Прелестная головка! Мне чертовски обидно, что эта чудная модель не попадается на глаза художников! Чертовски обидно!
В Липецке, говорил он, одна девушка
от любви к нему утопилась, а
жену содержателя книгопечатни,
красавицу в полном смысле, он было похитил, как бык Европу.
— Желаю вам счастья, граф!.. — продолжала, между тем, она как бы подавленным
от волнения голосом. — Ваша будущая
жена, говорят, писаная
красавица, умна, добра… Берегите ее
от злых людей, граф… При дворе их много… Не давайте вползать к вашему домашнему очагу… Повторяю, желаю вам полного, безраздельного счастья…
Брат же его, Дмитрий Павлович, служивший в молодости в гусарах и кутивший, что называется, во всю ширь русской натуры, уступил даже часть своего родового именья своему расчетливому братцу за наличные, увлекся, когда ему было за пятьдесят и он был полковником, во время стоянки в Варшаве, безродной
красавицей полькой, женился на ней, и, едва сохранив
от своего громадного состояния несколько десятков тысяч, после четырех лет роскошной жизни уже с
женой, вышел в отставку и приехал с ней и четырехлетней дочкой Маргаритой в Т., где купил себе одноэтажный деревянный домик, записался членом в клуб и стал скромным семьянином и губернским аристократом.
От первой же
жены было две дочери: старшая, Ванда, величавая
красавица, знавшая цену своей красоте и скучавшая в деревне, и меньшая, Альбина, любимица отца, живая, костлявая девочка, с вьющимися белокурыми волосами и широко, как у отца, расставленными большими блестящими голубыми глазами.