Неточные совпадения
Клим Самгин никак не
мог понять свое отношение к Спивак, и это злило его. Порою ему казалось, что она осложняет смуту в нем, усиливает его болезненное состояние. Его и тянуло к ней и отталкивало
от нее. В глубине ее
кошачьих глаз, в центре зрачка, он подметил холодноватую, светлую иголочку, она колола его как будто насмешливо, а
может быть, зло. Он был уверен, что эта женщина с распухшим животом чего-то ищет в нем, хочет
от него.
Проповеди о посте или о молитве говорить они уже не
могут, а всё выйдут к аналою, да экспромту о лягушке: «как, говорят, ныне некие глаголемые анатомы в светских книгах о душе лжесвидетельствуют по рассечению лягушки», или «сколь дерзновенно, говорят, ныне некие лжеанатомы по усеченному и электрическою искрою припаленному
кошачьему хвосту полагают о жизни»… а прихожане этим смущались, что в церкви, говорят, сказывает он негожие речи про припаленный кошкин хвост и лягушку; и дошло это вскоре до благочинного; и отцу Ивану экспромту теперь говорить запрещено иначе как по тетрадке, с пропуском благочинного; а они что ни начнут сочинять, — всё опять мимоволыю или
от лягушки, или — что уже совсем не идуще —
от кошкина хвоста пишут и, главное, всё понапрасну, потому что говорить им этого ничего никогда не позволят.
Гибель Бобки была неизбежна, потому что голубь бы непременно удалялся
от него тем же аллюром до самого угла соединения карниза с крышей, где мальчик ни за что не
мог ни разогнуться, ни поворотиться: надеяться на то, чтобы ребенок догадался двигаться задом, было довольно трудно, да и всякий, кому в детстве случалось путешествовать по так называемым «
кошачьим дорогам», тот, конечно, поймет, что такой фортель был для Бобки совершенно невозможен.
Его рука, вздрагивая, сама собою поднималась для удара, глаза не
могли оторваться
от упорного
кошачьего взгляда неподвижно и туго, точно струна, вытянувшейся женщины. Он не кончил слов своих и не успел ударить — под кроватью сильно зашумело, потом высунулась растрепанная голова Симы. Юноша торопливо крикнул...
— Мега, я здорова, — засмеялась она в ответ на вопросы Сергея Сергеевича, тоже подавая ему руку, которую он почтительно поцеловал. — Разве стоит за меня бояться, мне никогда ни
от чего ничего не делается и ничто не пробирает, точно я заколдованная. Даже досадно. А,
может быть,
кошачья натура, — с новым смехом добавила она. — А вы как тут без меня живете, хорошо ли себя ведете себя, мои милые дети…