Вся сила Герасима — в этой радости жизни, в живом соприкосновении со всем окружающим, в
отсутствии лжи, в глубоко серьезной и простой значительности жизни перед такою же серьезною и простою значительностью смерти.
Неточные совпадения
— И я не удивлюсь, — сказал Райский, — хоть рясы и не надену, а проповедовать могу — и искренно, всюду, где замечу
ложь, притворство, злость — словом,
отсутствие красоты, нужды нет, что сам бываю безобразен… Натура моя отзывается на все, только разбуди нервы — и пойдет играть!.. Знаешь что, Аянов: у меня давно засела серьезная мысль — писать роман. И я хочу теперь посвятить все свое время на это.
В снотворном застое, в безвыходном море
лжи, у большинства женщин снаружи господствовала условная мораль — а втихомолку жизнь кишела, за
отсутствием здоровых и серьезных интересов, вообще всякого содержания, теми романами, из которых и создалась «наука страсти нежной».
Это — смесь хороших инстинктов с
ложью, живого ума с
отсутствием всякого намека на идеи и убеждения, путаница понятий, умственная и нравственная слепота — все это не имеет в ней характера личных пороков, а является, как общие черты ее круга. В собственной, личной ее физиономии прячется в тени что-то свое, горячее, нежное, даже мечтательное. Остальное принадлежит воспитанию.
Порча и растление, при
отсутствии смерти, с течением времени овладели бы человеческой жизнью настолько, что никакая праведность не могла бы оградиться от его влияния: греховному человечеству, наделенному даром бессмертия, угрожало превращение в дьяволов или, по крайней мере, приближение к тому совершенству во зле, которое присуще лишь отцу
лжи и его клевретам.
Цель войны — убийство, орудия войны — шпионство, измена и поощрение ее, разорение жителей, ограбление их или воровство для продовольствия армии; обман и
ложь, называемые военными хитростями; нравы военного сословия —
отсутствие свободы, т. е. дисциплина, праздность, невежество, жестокость, разврат, пьянство.
Жизнь христианских народов теперь ужасна и в особенности по
отсутствию какого бы то ни было нравственного начала, соединяющего их, и по неразумности своей, сводящей человека, несмотря на все его умственные приобретения, в нравственном отношении на степень низшую, чем животные, и, главное, по той сложности установившейся
лжи, которая всё более и более скрывает от людей всю бедственность и жестокость их жизни.