Неточные совпадения
— Нет, Василиса Егоровна, — продолжал комендант, замечая, что слова его подействовали, может быть,
в первый раз
в его жизни. — Маше здесь оставаться не гоже.
Отправим ее
в Оренбург к ее крестной матери: там и
войска и пушек довольно, и стена каменная. Да и тебе советовал бы с нею туда же отправиться; даром что ты старуха, а посмотри, что с тобою будет, коли возьмут фортецию приступом.
Хотя я не совсем был с ним согласен, однако ж чувствовал, что долг чести требовал моего присутствия
в войске императрицы. Я решился последовать совету Зурина:
отправить Марью Ивановну
в деревню и остаться
в его отряде.
Молодого человека перечисляют
в войска, стоящие
в Закаспийском крае, и с преступниками
отправляют к начальнику, известному своею решительностью и строгостью.
Михельсон из Арзамаса устремился за Пугачевым. Муфель из Симбирска спешил ему же навстречу, Меллин шел по его пятам. Таким образом три отряда окружали Пугачева. Князь Щербатов с нетерпением ожидал прибытия
войск из Башкирии, дабы
отправить подкрепление действующим отрядам, и сам хотел спешить за ними; но, получа указ от 8 июля, сдал начальство князю Голицыну и отправился
в Петербург.
— Да, да, — прервал боярин, — мирвольте этим бунтовщикам! уговаривайте их! Дождетесь того, что все низовые города к ним пристанут, и тогда попытайтесь их унять. Нет, господа москвичи! не словом ласковым усмиряют непокорных, а мечом и огнем. Гонсевский прислал сюда пана Тишкевича с региментом; но этим их не запугаешь. Если б он меня послушался и
отправил поболее
войска, то давным бы давно не осталось
в Нижнем бревна на бревне, камня на камне!
Вот что
в своем листу пишет ко мне Гонсевский, — продолжал он, обращаясь к Юрию, — до него дошел слух, что неугомонные нижегородцы набирают исподтишка
войско, так он желает, чтоб я
отправил тебя
в Нижний поразведать, что там делается, и, если можно, преклонить главных зачинщиков к покорности, обещая им милость королевскую.
Такое «табу» лежало на Театральной площади: оно было наложено командующим
войсками Московского военного округа и соблюдалось преемственно с аракчеевских времен, с тою только разницей, что виновного не казнили, а
отправляли в квартал (тогда еще «участков» не было, они введены с 1881 года), чего москвичи совершенно справедливо боялись.
Преданные нам
войска всего
в 50 милях от этого города, и я
отправлю их на помощь королю Станиславу Августу.
Когда же домой? Всех томил этот вопрос, все жадно рвались
в Россию. Солдатам дело казалось очень простым: мир заключен, садись
в вагоны и поезжай. Между тем день шел за днем, неделя за неделею. Сверху было полное молчание. Никто
в армии не знал, когда его
отправят домой. Распространился слух, что первым идет назад только что пришедший из России тринадцатый корпус… Почему он? Где же справедливость? Естественно было ждать, что назад повезут
в той же очереди,
в какой
войска приходили сюда.
Пришли мы
в Гунчжулин. Он тоже весь был переполнен
войсками. Помощник смотрителя Брук с частью обоза стоял здесь уже дней пять. Главный врач
отправил его сюда с лишним имуществом с разъезда, на который мы были назначены генералом Четыркиным. Брук рассказывал: приехав, он обратился
в местное интендантство за ячменем. Лошади уже с неделю ели одну солому.
В интендантстве его спросили...
Из Брест-Литовска (бывшего тогда на границе нашей с Австрией и Пруссией) он
отправил в Берлин генерал-адъютанта Долгорукова с приказанием оставаться там не более суток, а
в ожидании ответа, производил смотры
войскам и повелел сформировать резервную армию, которая должна была расположиться вдоль всей нашей границы с Пруссией и Австрией.
Он служил переводчиком при порт-артурском окружном суде, был
в Порт-Артуре во время первых бомбардировок, но затем жену с дочерью
отправил в Иркутск к её дяде, а сам был послан
в распоряжение командующего
войсками Забайкальской области г.-м. Парчовского.