Неточные совпадения
Вдруг из дверей явились, один за другим, двенадцать слуг, по числу гостей; каждый нес обеими руками чашку с чаем, но без блюдечка. Подойдя к гостю, слуга ловко
падал на колени, кланялся, ставил чашку на пол, за неимением столов и никакой мебели в комнатах, вставал, кланялся и уходил. Ужасно неловко было тянуться со стула к полу в нашем платье. Я протягивал то одну, то другую руку и насилу достал. Чай
отличный, как желтый китайский. Он густ, крепок и ароматен, только без сахару.
Веревкин по тону голоса слышал, что не нужно спрашивать старика, куда и зачем он едет. У Василия Назарыча было что-то на уме, ну, пусть его: ехать так ехать. Отчего не проехаться: дорога как карта, экипаж у Василия Назарыча
отличный, можно всю дорогу
спать.
— Виктор
отличный парень, только уж как
попало ему в голову — и понес всякую чепуху, — говорил Веревкин, делая вид, что не замечает смущения Привалова.
—
Отличный господин! — заговорил он, явно разумея под именем господина Абреева. — Но вот приехал сюда и сразу
попал в партию крупных землевладельцев.
— Ну, как же. За стрельбу наша дивизия
попала в заграничные газеты. Десять процентов свыше
отличного — от, извольте. Однако и жулили мы, б-батюшки мои! Из одного полка в другой брали взаймы хороших стрелков. А то, бывало, рота стреляет сама по себе, а из блиндажа младшие офицеры жарят из револьверов. Одна рота так отличилась, что стали считать, а в мишени на пять пуль больше, чем выпустили. Сто пять процентов попадания. Спасибо, фельдфебель успел клейстером замазать.
— У меня просто на совести этот Ватрушкин, — говорил Гаврило Степаныч, — из
отличного работника в одну секунду превратиться в нищего и пустить по миру целую семью за собой… Ведь это такая несправедливость, тем более, что она из года в год совершается под носом заводоуправления; вот и мы с тобой, Епинет, служим Кайгородову, так что известная доля ответственности
падает и на нас…
Смирнов. Стреляйте! Вы не можете понять, какое счастье умереть под взглядом этих чудных глаз, умереть от револьвера, который держит эта маленькая бархатная ручка… Я с ума сошел! Думайте и решайте сейчас, потому что если я выйду отсюда, то уж мы больше никогда не увидимся! Решайте… Я дворянин, порядочный человек, имею десять тысяч годового дохода…
попадаю пулей в подброшенную копейку… имею
отличных лошадей… Хотите быть моею женой?
— А зачем ему больше? Он не такая стрекоза, как ты! — шутливо заметил адмирал, стоявший у дверей. — Койка есть, где
спать, и
отличное дело… А захотел гулять, — палуба есть… Прыгай там.
— А моя, господа,
отличная… На рассвете, с четырех до восьми. Мне пофартило! — засмеялся Лопатин. — А Владимиру Николаевичу еще того лучше: ночь может
спать и только с восьми часов сторожить адмирала.
Ложась
спать полчаса спустя, он уже чувствовал себя вне опасности и в
отличном настроении. Покойный, довольный, что недоразумение так благополучно кончилось, он укрылся одеялом и скоро уснул, и
спал крепко до десяти часов утра.
Ее отец с матерью и двумя ее старшими братьями, случайно отбившись от своего табора,
попали в дальнюю вотчину князя Василия Прозоровского, где у последнего были громадные табуны лошадей, и так как цыган Веденей оказался
отличным коновалом, то князь Василий охотно принял его в свою дворню, отвел ему землю под постройки и помог обзавестись оседлым хозяйством.