Неточные совпадения
— Да вы… да что же вы теперь-то
все так говорите, — пробормотал, наконец, Раскольников, даже не
осмыслив хорошенько вопроса. «Об чем он говорит, — терялся он про себя, — неужели же в самом деле за невинного меня принимает?»
Вера с радостью слушала Райского; у ней появился даже румянец. Самая торопливость его передать ей счастливое впечатление, какое сделал на него «медведь» и его берлога, теплый колорит, в который Райский окрасил фигуру Тушина,
осмыслив его своим метким анализом, яркая картина быта, хозяйства, нравов лесного угла,
всей местности —
все это почти увлекло и Веру.
Ему хотелось уехать куда-нибудь еще подальше и поглуше, хоть в бабушкино Новоселово, чтоб наедине и в тишине вдуматься в ткань своего романа, уловить эту сеть жизненных сплетений, дать одну точку
всей картине,
осмыслить ее и возвести в художественное создание.
Самую любовь он обставлял
всей прелестью декораций, какою обставила ее человеческая фантазия,
осмысливая ее нравственным чувством и полагая в этом чувстве, как в разуме, «и может быть, тут именно более, нежели в разуме» (писал он), бездну, отделившую человека от
всех не человеческих организмов.
Но мысли становились
все бесформеннее и неуловимее; я рад был, когда удавалось
осмыслить какую-нибудь и ухватиться за нее.
Похвалы его дворянству и слова его: «Je mourrai gentilhomme» [«Я умру дворянином» (франц.).] — нимало меня не смущали: я
осмыслил, какой это был gentilhomme; это был тип, отдающий
все и становящийся провозвестником всемирного гражданства и главной русской мысли «всесоединения идей».
Я дивился, но
все эти странные речи его произнесены были так внезапно, что я не мог еще ничего
осмыслить.
Я разом припомнил
все и
все осмыслил и, положив локти в колени, руками подперев голову, погрузился в глубокое размышление.
В русской потребности
все в мире
осмыслить морально и религиозно есть своя правда.
Брат Дмитрий слушал молча, глядел в упор со страшною неподвижностью, но Алеше ясно было, что он уже
все понял,
осмыслил весь факт.
Иных реформ современного царствования он не то что не мог вполне
осмыслить, но понимал их с некоторыми, иногда весьма заметными, ошибками и вовсе не по особенной какой-нибудь своей неспособности, а просто по беспечности своего характера, потому что
все некогда было вникнуть.
— Люблю, Иван. Брат Дмитрий говорит про тебя: Иван — могила. Я говорю про тебя: Иван — загадка. Ты и теперь для меня загадка, но нечто я уже
осмыслил в тебе, и
всего только с сегодняшнего утра!
В этом была доля истины, но это значит лишь, что богословие Хомякова пыталось творчески
осмыслить весь духовный опыт вековой новой истории.
И не мог
осмыслить человек этой власти над ним естественного, обожествленного человечества, человеческого общества, человеческого рода, вечно умирающего и вечно рождающего, беспощадно разбивающего
все надежды личности на вечную и совершенную жизнь.
Только новое религиозное сознание может
осмыслить все, что произошло нового с человеком, может ответить на его недоумение, излечить его от тяжкой болезни дуализма, которой страдало
все христианство в истории и которое передалось миру, с христианством порвавшему.
Всего менее можно
осмыслить отношение между добром и злом в сознании дуализма духа и материи.
Нельзя
осмыслить мирового процесса, если не допустить мистической диалектики бытия, предвечно совершающейся и завершающейся вне времени и вне
всех категорий нашего мира и в одном из своих моментов принявшей форму временного бытия, скованного
всеми этими категориями.
Всех этих слов о дружбе, братстве и товариществе она не могла
осмыслить своим куриным мозгом и простой крестьянской душой.
Я решился до времени не говорить Наташе об этой встрече, но непременно сказать ей тотчас же, когда она останется одна, по отъезде Алеши. В настоящее же время она была так расстроена, что хотя бы и поняла и
осмыслила вполне
всю силу этого факта, но не могла бы его так принять и прочувствовать, как впоследствии, в минуту подавляющей последней тоски и отчаяния. Теперь же минута была не та.
И уже только впоследствии, уже довольно долго пожив в остроге,
осмыслил я вполне
всю исключительность,
всю неожиданность такого существования и
все более и более дивился на него.
Старушка не могла дать себе отчета в своих чувствах: она не объяснила бы, почему рыдание вырвалось у нее теперь, а не прежде; тут только поняла она почему-то, что уже не оставалось малейшей надежды; тут только, в виду смерти,
осмыслила она
всю силу пятидесятилетней привязанности своей,
всю важность потери.
Вот почему она старается
все осмыслить и облагородить в своем воображении; то настроение, при котором, по выражению поэта, —
Не задавая себе подобных вопросов, не разъясняя своих отношений к миру и к обществу, Обломов, разумеется, не мог
осмыслить своей жизни и потому тяготился и скучал от
всего, что ему приходилось делать.
Подали ему суп, он взял ложку, но вдруг, не успев зачерпнуть, бросил ложку на стол и чуть не вскочил со стула. Одна неожиданная мысль внезапно осенила его: в это мгновение он — и бог знает каким процессом — вдруг вполне
осмыслил причину своей тоски, своей особенной отдельной тоски, которая мучила его уже несколько дней сряду,
все последнее время, бог знает как привязалась и бог знает почему не хотела никак отвязаться; теперь же он сразу
все разглядел и понял, как свои пять пальцев.
— Он не имеет права! — бормотала она, стараясь
осмыслить свою ревность и свою досаду на мужа. — Он не имеет никакого права. Я ему сейчас
всё выскажу!
Если придется потом для себя и для других «теоретически» оправдывать и
осмысливать этот прыжок, потребуется много лет упорного труда в разных областях мысли и знания, и
всего этого будет мало, недостаточно.
Вся жизнь этого подвижника, отданная вынашиванию одной идеи, «проекта» воскрешения, сама по себе есть симптом, притом величайшей духовной важности, и надо уметь его
осмыслить.
«В последнее время Раскольников, хоть и всегда почти был один, никак не мог почувствовать, что он один. Он сознавал как будто чье-то близкое и тревожное присутствие, не то, чтобы страшное, а как-то уж очень досаждающее… Было что-то требующее немедленного разрешения, но чего ни
осмыслить, ни словами нельзя было передать.
Все в какой-то клубок сматывалось».
Во
всех попытках, как церковных, так и внецерковных, по-евангельски, новозаветно оправдать,
осмыслить все в жизни, обосновать
все ценности жизни чувствуется какая-то натяжка, какое-то насилие над Евангелием, какое-то произвольное внесение в Евангелие ценностей иного мира [Необходимость освободить абсолютность евангельского духа от относительных ценностей мира в последнее время прекрасно сознают М. М. Тареев в своих «Основах христианства» и кн. Е. Трубецкой в интересном труде «Миросозерцание Вл. С. Соловьева».