Неточные совпадения
— И вот что еще хотел тебе сказать, — продолжал каким-то зазвеневшим вдруг голосом Митя, — если бить станут
дорогой аль там, то я не дамся, я убью, и меня расстреляют. И это двадцать ведь лет! Здесь уж ты начинают говорить. Сторожа мне ты говорят. Я лежал и сегодня всю ночь судил себя: не готов! Не в силах принять! Хотел «гимн» запеть, а сторожевского тыканья не могу
осилить! За Грушу бы все перенес, все… кроме, впрочем, побой… Но ее туда не пустят.
Я сейчас здесь сидел и знаешь что говорил себе: не веруй я в жизнь, разуверься я в
дорогой женщине, разуверься в порядке вещей, убедись даже, что всё, напротив, беспорядочный, проклятый и, может быть, бесовский хаос, порази меня хоть все ужасы человеческого разочарования — а я все-таки захочу жить и уж как припал к этому кубку, то не оторвусь от него, пока его весь не
осилю!
Ананий Яковлев. Какая уж пища, — кто ее доставит? В первый-то день, только как уж очень в горле пересохнет, таки водицы изопьешь; а тут опосля тоже… все еще, видно, плоть-то человеческая немощна…
осилит всякого… не вытерпел тоже… и на
дорогу вышел: женщина тут на заделье ехала, так у ней каравай хлеба купил, только тем и питался.
— Ты ничего… — бормотал он. — Потерпи годика два. И школу можно, и
дороги можно, а только не сразу… Хочешь, скажем к примеру, посеять на этом бугре хлеб, так сначала выкорчуй, выбери камни все, да потом вспаши, ходи да ходи… И с народом, значит, так… ходи да ходи, пока не
осилишь.
Точно так же и человек несчастен не тогда, когда он не может
осилить медведя, или льва, или злых людей, а тогда, когда он теряет то, что ему дано самого
дорогого — свою духовную природу, свою способность любить.