Неточные совпадения
Темное небо уже кипело звездами, воздух был напоен сыроватым теплом, казалось, что лес тает и растекается масляным паром. Ощутимо падала роса. В густой
темноте за рекою вспыхнул желтый огонек, быстро разгорелся в костер и
осветил маленькую, белую фигурку человека. Мерный плеск воды нарушал безмолвие.
«Он делает не то, что все, а против всех. Ты делаешь, не веруя. Едва ли даже ты ищешь самозабвения. Под всею путаницей твоих размышлений скрыто живет страх пред жизнью, детский страх
темноты, которую ты не можешь, не в силах
осветить. Да и мысли твои — не твои. Найди, назови хоть одну, которая была бы твоя, никем до тебя не выражена?»
— Хорошо все это, словно во сне, так хорошо! Хотят люди правду знать, милая вы моя, хотят! И похоже это, как в церкви, пред утреней на большой праздник… еще священник не пришел, темно и тихо, жутко во храме, а народ уже собирается… там зажгут свечу пред образом, тут затеплят и — понемножку гонят
темноту,
освещая божий дом.
Пришли сплавщики с других барок, и я отправился на берег. Везде слышался говор, смех; где-то пиликала разбитая гармоника. Река глухо шумела; в лесу было темно, как в могиле, только время от времени вырывались из
темноты красные языки горевших костров. Иногда такой костер вспыхивал высоким столбом,
освещая на мгновение темные человеческие фигуры, прорезные силуэты нескольких елей, и опять все тонуло в окружающей
темноте.
— Зверь я, Саша. Пока с людьми, так, того-этого, соблюдаю манеры, а попаду в лес, ну и ассимилируюсь, вернусь в первобытное состояние. На меня и
темнота действует того — этого, очень подозрительно. Да как же и не действовать? У нас только в городах по ночам огонь, а по всей России
темнота, либо спят люди, либо если уж выходят, то не за добром. Когда будет моя воля, все деревни, того-этого, велю
осветить электричеством!
Вспыхнула спичка, в
темноте осветила знакомое лицо, слышу голос...
Промозглая
темнота давит меня, сгорает в ней душа моя, не
освещая мне путей, и плавится, тает дорогая сердцу вера в справедливость, во всеведение божие. Но яркой звездою сверкает предо мной лицо отца Антония, и все мысли, все чувства мои — около него, словно бабочки ночные вокруг огня. С ним беседую, ему творю жалобы, его спрашиваю и вижу во тьме два луча ласковых глаз. Дорогоньки были мне эти три дня: вышел я из ямы — глаза слепнут, голова — как чужая, ноги дрожат. А братия смеётся...
Яркие точки костров, их огневое пламя сквозило между стволами деревьев,
освещая лес. Но там, в глубине его, царит
темнота. И туда хорошенькая Любочка направила свои шаги, замирая от охватившего ее чувства ужаса.
Но она простила Меня и ничего не сказала, и ее взор, как прожектор, отправился дальше в
темноту и
осветил Топпи. Нет, здесь и ты бы засмеялся, увидев, как вспыхнули и озарились бедные внутренности этого старого глупого Черта… от молитвенника вплоть до рыбьей кости, которою он подавился!
Быстро и ловко работая в
темноте, только изредка
освещая раненое место вспыхивающими и тотчас же гаснущими спичками, Игорь прежде всего обтер кровь при помощи имевшейся y него на всякий случай ваты и марли, потом крепко забинтовал рану.
Где-то близко-близко, словно под самым ухом y него тяжело ахнула пушка, и грозный снаряд её с грохотом и треском разорвался в нескольких аршинах расстояния позади палатки. В ту же минуту яркий, нащупывающий
темноту сноп прожектора
осветил местность, расстилаясь фантастически-красивой дорогой поперек реки.
Сергей сидел в своей комнате, склонясь над книгой. Лампа
освещала красивое лицо. Токарев смотрел из
темноты.
Мама лежала с открытыми глазами, странно блестевшими среди наступающей
темноты… Точно какой-то свет исходил из этих глаз и
освещал все ее лицо, обращенное к небу. Лучи месяца золотыми иглами скользили по густым волнам ее черных волос и венчали блестящей короной ее матово-белый лоб.
Ночные костры, светившиеся там и сям по лагерю,
освещая фигуры сонных солдат, расположившихся около них, увеличивали
темноту своим неярким багровым светом.
При детях состояла англичанка бонна. Авдотья Ивановна пошла вперед со свечой через высокие, полные
темноты парадные комнаты. Половина Виктора Мироныча помещалась внизу. Когда Анна Серафимовна бывала в гостях и даже дома одна, ни залы, ни двух гостиных не
освещали.
Молодой солдатик вскочил и мигом исполнил приказание ближайшего начальства. Костер с треском разгорается. Вылетает целый сноп искр, и большое пламя
освещает окружающую дикую местность, сложенные в козлы ружья, стволы сосен, и красный отблеск огня теряется в
темноте густого леса. Старый солдат все продолжает свой рассказ.
–…За всех слепых от рождения. Зрячие! Выколем себе глаза, ибо стыдно, — он стукнул кулаком по столику. — Ибо стыдно зрячим смотреть на слепых от рождения. Если нашими фонариками не можем
осветить всю тьму, так погасим же огни и все полезем в тьму. Если нет рая для всех, то и для меня его не надо, — это уже не рай, девицы, а просто-напросто свинство. Выпьем за то, девицы, чтобы все огни погасли. Пей,
темнота!
Теплые лучи,
освещая и согревая тело, как будто снимают суровость с души, дают усиленную ясность уму и ту приуготовительную теплоту сердцу, при которой человек становится чутче к призывам добра. Согретый и освещенный, он как бы гнушается
темноты и холода сердца и сам готов
осветить и согреть в сумрачной тени зимы цепенеющего брата.