Неточные совпадения
В свежем шелковом платье, с широкою бархатною наколкой на волосах, с золотою цепочкой на
шее, она сидела почтительно-неподвижно, почтительно к самой себе, ко всему, что ее
окружало, и так улыбалась, как будто хотела сказать: «Вы меня извините, я не виновата».
Вы едва являетесь в порт к индийцам, к китайцам, к диким — вас
окружают лодки, как
окружили они здесь нас: прачка-китаец или индиец берет ваше тонкое белье, крахмалит, моет, как в Петербурге; является портной, с длинной косой, в кофте и шароварах, показывает образчики сукон, материй, снимает мерку и
шьет европейский костюм; съедете на берег — жители не разбегаются в стороны, а встречают толпой, не затем чтоб драться, а чтоб предложить карету, носилки, проводить в гостиницу.
Своенравная, как она в те упоительные часы, когда верное зеркало так завидно заключает в себе ее полное гордости и ослепительного блеска чело, лилейные плечи и мраморную
шею, осененную темною, упавшею с русой головы волною, когда с презрением кидает одни украшения, чтобы заменить их другими, и капризам ее конца нет, — она почти каждый год переменяла свои окрестности, выбирая себе новый путь и
окружая себя новыми, разнообразными ландшафтами.
Но Любка вдруг проснулась, открыла глаза, зажмурила и с на минуту и опять открыла. Потянулась длинно-длинно и с ласковой, еще не осмыслившейся улыбкой
окружила жаркой крепкой рукой
шею Лихонина.
Кричали, выли, сливая свои голоса со свистом и воем огня, и всё ближе надвигались на него,
окружая красную голову чёрным живым кольцом, точно затягивая петлю на
шее её.
Потом искусным движением он просунул свою руку сзади, под мышкой у Арбузова, изогнул ее вверх, обхватил жесткой и сильной ладонью его
шею и стал нагибать ее вниз, между тем как другая рука,
окружив снизу живот Арбузова, старалась перевернуть его тело по оси.
Михако схватил поводья и остановил Шалого… Минута… и я уже была у него в седле… Нас
окружали папины казаки, разосланные на поиски за мною… Я видела при свете месяца их загорелые радостные лица. Михако плакал от счастья вместе со мною… Потом, будучи не в силах одолеть подступившей дремоты, я обняла грубо солдатскую
шею Михако и… заснула…
Трое остальных шли по шоссе Камер-Коллежского Вала и пели «По морям». Ветер гнал по сухой земле опавшие листья тополей, ущербный месяц глядел из черных туч с серебряными краями. Вдруг в мозгах у Юрки зазвенело, голова мотнулась в сторону, кепка слетела. Юрка в гневе обернулся. Плотный парень в пестрой кепке второй раз замахивался на него. Юрка отразил удар, но сбоку получил по
шее. Черкизовцев было человек семь-восемь. Они
окружили заводских ребят. Начался бой.
В данном случае было не так. Тут не было ни тени плутовства. Ножи были отточены, как бритва, и старый жонглер ловко вонзал их, совсем близко у тела своей живой цели, в самые углы между пальцами руки,
окружал голову и
шею узким кольцом, так что человек, стоящий у экрана, не мог пошевелить головой, не рискуя порезаться.
— Э, дурак! Что врешь нескладно! То-то мужик, право мужик, — послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля
окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял
шеи солдат и когда его понесли, жалобно заговорил...