Неточные совпадения
В одиннадцать часов утра — час, в который княгиня Лиговская обыкновенно потеет в Ермоловской
ванне, — я шел мимо ее дома. Княжна сидела задумчиво у
окна; увидев меня, вскочила.
Забыв поблагодарить, Самгин поднял свои чемоданы, вступил в дождь и через час, взяв
ванну, выпив кофе, сидел у
окна маленькой комнатки, восстановляя в памяти сцену своего знакомства с хозяйкой пансиона. Толстая, почти шарообразная, в темно-рыжем платье и сером переднике, в очках на носу, стиснутом подушечками красных щек, она прежде всего спросила...
Огромная медная печь с цилиндрическим котлом для нагревания воды и целой системой медных трубок и кранов занимала угол против
окна; все носило необыкновенно мрачный и фантастический для расстроенной головы характер, и заведовавший
ванными сторож, толстый, вечно молчавший хохол, своею мрачною физиономиею увеличивал впечатление.
Это была большая комната со сводами, с липким каменным полом, освещенная одним, сделанным в углу,
окном; стены и своды были выкрашены темно-красною масляною краскою; в почерневшем от грязи полу, в уровень с ним, были вделаны две каменные
ванны, как две овальные, наполненные водою ямы.
При всей своей огромности губернаторский дом был очень неудобен: отхожие места и
ванная были чуть ли не рядом с гостиной, а кушанья из кухни лакеи должны были носить через стеклянный холодный коридор, мимо
окон столовой, и часто видно было, как они ругаются и толкают друг друга под локоть.
А когда обомлевшую от неожиданности Дуню Фаина Михайловна вывела за руку из душной
ванной в лазаретную комнату и подвела ее к висевшему между двух
окон зеркалу, Дуня ахнула от неожиданности, увидя отраженную в его стекле аккуратную, маленькую фигурку в безупречно чистом скромном наряде, с круглой, как шарик, голой головой.
Ясный августовский вечер смотрел в
окно, солнце красными лучами скользило по обоям. Степан сидел понурив голову, с вздрагивавшею от рыданий грудью. Узор его закапанной кровью рубашки был мне так знаком! Серая истасканная штанина поднялась, из-под нее выглядывала голая нога в стоптанном штиблете… Я вспомнил, как две недели назад этот самый Степан, весь забрызганный холерною рвотою, три часа подряд на весу продержал в
ванне умиравшего больного. А те боялись даже пройти мимо барака…
В пятом часу утра я проснулся, словно меня что толкнуло. Шел мелкий дождь; сквозь окладные тучи слабо брезжил утренний свет. Я оделся и пошел к бараку. Он глянул на меня из сырой дали — намокший, молчаливый. В
окнах еще горел свет; у лозинки под большим котлом мигал и дымился потухавший огонь. Я вошел в барак; в нем было тихо и сумрачно; Рыков неподвижно сидел в
ванне, низко и бессильно свесив голову; Степан, согнувшись, поддерживал его сзади под мышки.