Неточные совпадения
И какого воспитания
ожидать детям от матери, потерявшей добродетель?
— Ну, нет! не
ожидала я этого
от тебя! что ж, в самом деле, выгоняйте мать! И поделом старой дуре! поделом ей за то, что себе, на старость лет, ничего не припасала, а все
детям да
детям откладывала! пускай с сумой по дворам таскается!
Услышишь о свадьбе, пойдешь посмотреть — и что же? видишь прекрасное, нежное существо, почти
ребенка, которое
ожидало только волшебного прикосновения любви, чтобы развернуться в пышный цветок, и вдруг ее отрывают
от кукол,
от няни,
от детских игр,
от танцев, и слава богу, если только
от этого; а часто не заглянут в ее сердце, которое, может быть, не принадлежит уже ей.
Тщательно скрывая
от дочерей положение несчастной горничной, она спешила ее отправить в деревню, и при этом не только что не бранила бедняжку, а, напротив, утешала, просила не падать духом и беречь себя и своего будущего
ребенка, а сама между тем приходила в крайнее удивление и восклицала: «Этого я
от Аннушки (или Паши какой-нибудь) никак не
ожидала, никак!» Вообще Юлия Матвеевна все житейские неприятности — а у нее их было немало — встречала с совершенно искренним недоумением.
Он взял в руки какую-то щепочку, внимательно осмотрел её и бросил её через головы
детей. Они все сидели неподвижно, как будто
ожидая от него чего-то ещё. Но он молчал, низко наклонив голову.
Приятно было Илье слушать уверенные и любовные речи старика о боге,
от ласковых слов в сердце мальчика рождалось бодрое, крепкое чувство надежды на что-то хорошее, что
ожидает его впереди. Он повеселел и стал больше
ребёнком, чем был первое время жизни в городе.
Яков Львович, не будучи большим политиком, взирал на своих сверстников, которые его выдавали «крапивному семени», как на людей растленных в египетском рабстве мысли, и ничего не
ожидал от их
детей, как
от детей рабов, которые если и почувствуют вкус к свободе, то не сумеют отличить ее
от своеволия.
И неизвестная рука, неизвестный голос подал знак, не условный, но понятный всем, но для всех повелительный; это был бедный
ребенок одиннадцати лет не более, который, заграждая путь какой-то толстой барыне, получил
от нее удар в затылок и, громко заплакав, упал на землю… этого было довольно: толпа зашевелилась, зажужжала, двинулась — как будто она до сих пор
ожидала только эту причину, этот незначущий предлог, чтобы наложить руки на свои жертвы, чтоб совершенно обнаружить свою ненависть!
Если ты убьешь кого-нибудь, ограбишь, изнасилуешь
ребенка, —
от тебя ведь всего можно
ожидать, — я все-таки не перестану тебя любить всю мою жизнь.
Дети волновались и шумели, нетерпеливо
ожидая елки. Опыт с ружьем, проделанный мальчиком, внушавшим к себе уважение ростом и репутацией испорченного, нашел себе подражателей, и несколько кругленьких носиков уже покраснело. Девочки смеялись, прижимая обе руки к груди и перегибаясь, когда их рыцари, с презрением к страху и боли, но морщась
от ожидания, получали удары пробкой.
Все это создало в городе такое положение, что не было человека, который бы не
ожидал разбирательства Сафроныча и Пекторалиса. А время шло; Пекторалис все пузырился, как лягушка, изображающая вола, а Сафроныч все переда в своем платье истер, лазя через забор, и, оробев, не раз уже подсылал тайком
от Жиги к Пекторалису и жену и
детей за пардоном.
Выше было сказано, что
дети удивили Зинаиду Павловну тем, что они начали подрастать одно вслед за другим, чего мать их совсем не
ожидала и совершенно растерялась
от этой неожиданности.
Крестный отец-дед, боясь уронить, вздрагивая, носил младенца вокруг жестяной помятой купели и передавал его крестной матери, княжне Марье. Князь Андрей, замирая
от страха, чтоб не утопили
ребенка, сидел в другой комнате,
ожидая окончания таинства. Он радостно взглянул на
ребенка, когда ему вынесла его нянюшка, и одобрительно кивнул головой, когда нянюшка сообщила ему, что брошенный в купель вощечок с волосками не потонул, а поплыл по купели.