Неточные совпадения
Матвей Ильич был настоящим «героем
праздника», губернский предводитель
объявлял всем и каждому, что он приехал собственно из уважения к нему, а губернатор, даже и на бале, даже оставаясь неподвижным, продолжал «распоряжаться».
В декабре 1850 г., за день до
праздника Рождества Христова, кафры первые начали войну, заманив англичан в засаду, и после стычки, по обыкновению, ушли в горы. Тогда началась не война, а наказание кафров, которых губернатор
объявил уже не врагами Англии, а бунтовщиками, так как они были великобританские подданные.
Через несколько дней после открытия, за вечерним чаем, как теперь помню, входит директор и
объявляет нам, что получил предписание министра, которым возбраняется выезжать из Лицея, а что родным дозволено посещать нас по
праздникам.
P. S. Помните ли вы Ерофеева, милая маменька? того самого Ерофеева, который к нам по
праздникам из школы хаживал? Теперь он адвокат, и представьте себе, какую штуку удрал! — взял да и
объявил себя специалистом по части скопцов! До тех пор у него совсем дел не было, а теперь от скопцов отбою нет! На днях выиграл одно дело и получил сорок тысяч. Сорок тысяч, милая маменька!! А ведь он даже не очень умный!
В один из семейных
праздников, когда гости, вышедши из-за стола, направились в гостиную к кофею и фруктам, нам нежданно
объявили, что барышни просят всех в новый флигель, стоявший в то время пустым.
— На празднике-то навести же, — сказал он. — Отцу с матерью кланяйся да молви — приезжали бы к нам попраздновать, познакомились бы мы с Трифоном Михайлычем, потолковали. Умных людей беседу люблю… Хотел завтра, ради великого дня,
объявить тебе кое-что, да, видно, уж после…
— Особенно перед самым
праздником. Нельзя же самим стать у своих дверей и
объявлять визитерам, что нас дома нет. До этого еще вообще не дошло, но между тем непротивленская малютка это-то именно у меня и устроила.
Служил десять лет вашему отцу, потом вам, честно, не зная ни
праздников, ни отпусков, заслужил любовь всех на сто верст кругом, и вдруг в один прекрасный день мне
объявляют, что я уже не служу!
Императрица обернулась к провожавшему ее Потемкину и
объявила ему свое живейшее удовольствие и признательность за прекрасный
праздник.
Хозяин
праздника, Педрилло, сошел к ним и
объявил волю государыни, чтобы они подошли к родильнице и сделали то же, что и другие. Вельможи не дали ответа, и Педрилло доложил, что они не повинуются.