Неточные совпадения
Клим догадывался, что они завидуют его славе, — славе
мальчика исключительных способностей, но все-таки это
обижало его, вызывая в нем то грусть, то раздражение.
В поручении Катерины Ивановны промелькнуло одно обстоятельство, чрезвычайно тоже его заинтересовавшее: когда Катерина Ивановна упомянула о маленьком
мальчике, школьнике, сыне того штабс-капитана, который бежал, плача в голос, подле отца, то у Алеши и тогда уже вдруг мелькнула мысль, что этот
мальчик есть, наверное, тот давешний школьник, укусивший его за палец, когда он, Алеша, допрашивал его, чем он его
обидел.
— А то, что ты такой же точно молодой человек, как и все остальные двадцатитрехлетние молодые люди, такой же молодой, молоденький, свежий и славный
мальчик, ну желторотый, наконец,
мальчик! Что, не очень тебя
обидел?
На следующий день, сидя на том же месте,
мальчик вспомнил о вчерашнем столкновении. В этом воспоминании теперь не было досады. Напротив, ему даже захотелось, чтоб опять пришла эта девочка с таким приятным, спокойным голосом, какого он никогда еще не слыхал. Знакомые ему дети громко кричали, смеялись, дрались и плакали, но ни один из них не говорил так приятно. Ему стало жаль, что он
обидел незнакомку, которая, вероятно, никогда более не вернется.
Дядя Максим убеждался все более и более, что природа, отказавшая
мальчику в зрении, не
обидела его в других отношениях; это было существо, которое отзывалось на доступные ему внешние впечатления с замечательною полнотой и силой.
— Да будет тебе, Зося, — равнодушно остановила ее Женька, — стыдно
мальчиков обижать. Довольно и пяти Видишь, Люди приличные, а не какие-нибудь…
Обиды стали приносить
мальчику едкое удовольствие, в нём туманно назревало убеждение, что он не такой, как все, потому его и
обижают.
За что я
обидела моего бедного
мальчика?
Пётр (тихо). Ты, мама, скажи отцу, что я не буду ходить в гимназию. Мне говорить с ним… трудно, мы плохо понимаем друг друга… Скажи — я дал пощёчину Максимову, когда он назвал отца зверем и подлецом… Теперь я понимаю, что незаслуженно
обидел этого
мальчика… Хотя он не прав — какой же зверь отец? (Медленно и задумчиво.) Какой он зверь…
Я уже сказал, что мои привилегии серьезно начали меня
обижать и совестить. Эта, будто на смех, не в пример другим далеко заходила. К тому же я, и без того всегда робкий и стыдливый
мальчик, теперь как-то особенно начал робеть перед женщинами и потому ужасно сконфузился.
В семье им гнушались, стыдились его; крестьянские
мальчики дразнили его, даже взрослые мужики делали ему всякого рода обиды и оскорбления, приговаривая: «Юродивого
обижать не надо, юродивый — божий человек».
— Вы гадкий мальчишка! Вы стоите, чтобы взять у вас этот хлыст и хорошенечко отхлестать вас при всех за то, что вы
обидели… ее… нашу дорогую… Самого лучшего… самого неоцененного человека в мире! — и, задохнувшись от обуревавшего ее волнения, в аффекте неудержимой злобы Наташа Румянцева бросила в лицо смущенного
мальчика: — Знаешь ли… ты… ты… злой нехороший мальчуган, знаешь ли, кого, какого ангела ты
обидел?..
— Очень
обижают вас? — сочувственно спросила Тася
мальчика, который ей нравился все больше и больше с каждой минутой.
Алеша был очень добрый
мальчик и хотя слова Таси и
обидели его, он постарался не показать этого.
Его долго считали «с винтиком» все, начиная с родных и приятелей. Правда, в нем была заметная доля странностей; но я и
мальчиком понимал, что он стоит выше очень многих по своим умственным запросам, благородству стремлений, начитанности и природному красноречию. Меня
обижал такой взгляд на него. В том, что он лично мне говорил или как разговаривал в гостиной, при посторонних, я решительно не видал и не слыхал ничего нелепого и дикого.
Мальчика обижало унижение, какое испытывал в доме его наставник, и он злился на отца и заставлял наглых лакеев прислуживать угнетаемому магистру…
— Не притворяйся, ты плакала, плакала… — говорил
мальчик. — Она тебя опять
обидела… О, как я ненавижу ее…
Старая собака и ребенок вместе кочевали целый день на бакше; вместе они спали, утомясь, под тенью черемухи; вместе ели из одной чашки молоко с накрошенным туда хлебом; и иногда Кинжалка
обижал ребенка, поедая большую часть его завтрака, а еще чаще
мальчик обижал собаку, беспощадно теребя ее за уши, колотя деревянной ложкой по лбу и даже кусая, в детской запальчивости, за его добрую морду.