Неточные совпадения
Глядишь — и площадь запестрела.
Всё оживилось; здесь и там
Бегут за делом и без дела,
Однако больше по делам.
Дитя расчета и отваги,
Идет купец взглянуть на
флаги,
Проведать, шлют ли небеса
Ему знакомы паруса.
Какие
новые товары
Вступили нынче в карантин?
Пришли ли бочки жданных вин?
И что чума? и где пожары?
И нет ли голода, войны
Или подобной новизны?
И думал он:
Отсель грозить мы будем шведу.
Здесь будет город заложен
Назло надменному соседу.
Природой здесь нам суждено
В Европу прорубить окно,
Ногою твердой стать при море.
Сюда по
новым им волнам
Все
флаги в гости будут к нам,
И запируем на просторе.
25-го сентября — ровно год, как на «Палладе» подняли
флаг и она вышла на кронштадтский рейд: значит, поход начался. У нас праздник, молебен и большой обед. Вызвали японцев: приехал Хагивари-Матаса, старший из баниосов, только что прибывший из Едо с
новым губернатором.
Избы крестьянам по
новому плану перестраивать начал, и всё из хозяйственного расчета; по три двора вместе ставил треугольником, а на середине воздвигал шест с раскрашенной скворешницей и
флагом.
Вся нравственность свелась на то, что неимущий должен всеми средствами приобретать, а имущий — хранить и увеличивать свою собственность;
флаг, который поднимают на рынке для открытия торга, стал хоругвию
нового общества. Человек de facto сделался принадлежностью собственности; жизнь свелась на постоянную борьбу из-за денег.
Сила предания тиранствовала над этими нравами до тех пор, пока общественное чуждательство от сближения с людьми, пьянствующими ex professo [Со знанием дела (лат.).] вдруг показало тогдашним художникам, что они могут остаться за
флагом, ибо на смену их является
новое поколение, не манкирующее явно благопристойностью.
Им казалось, что великие тени Фабрициев, Камиллов, Сципионов, паря над гробом древней Республики, с любопытством и удивлением взирали на гордый и сим морям неизвестный
флаг Екатерины; им казалось, что Россия есть
новый Рим своим величеством.
Купили двадцать десятин земли, и на высоком берегу, на полянке, где раньше бродили обручановские коровы, построили красивый двухэтажный дом с террасой, с балконами, с башней и со шпилем, на котором по воскресеньям взвивался
флаг, — построили в какие-нибудь три месяца и потом всю зиму сажали большие деревья, и, когда наступила весна и всё зазеленело кругом, в
новой усадьбе были уже аллеи, садовник и двое рабочих в белых фартуках копались около дома, бил фонтанчик, и зеркальный шар горел так ярко, что было больно смотреть.
Только что он кончил кофе и вышел прогуляться на шканцы, как на «Витязе» уже развевались
новые сигнальные
флаги. На этот раз был не сигнал, а разговор. Несколько раз то поднимались, то опускались
флаги в разных сочетаниях.
Нежно поглядывая на Дунюшку, рассказывал он Марку Данилычу, что приехал уж с неделю и пробудет на ярманке до
флагов, что он, после того как виделись на празднике у Манефы, дома в Казани еще не бывал, что поехал тогда по делам в Ярославль да в Москву, там вздумалось ему прокатиться по
новой еще тогда железной дороге, сел, поехал, попал в Петербург, да там и застрял на целый месяц.
И
новый взрыв смеха. Его преосвященство неистово бил крылышками, захлебывался, ныл, его обезьянья неприспособленная гортань едва пропускала каскады хохота. Я бешено дернул за свой проклятый рукав, оторвал его и, размахивая им, как
флагом, на всех парусах пустился в открытое море лжи. Я знал, что где-то впереди есть рифы, о которые я разобьюсь, но ураган бессилия и гнева нес меня, как щепку.
Местный гарнизон вместе с народом демонстрировал на улицах с красными
флагами; по городу, в сопровождении двух казаков, разъезжал
новый революционный губернатор, прапорщик Козьмин; шли выборы в городскую думу на основе четырехчленной формулы.