Неточные совпадения
Поворот Грустилова дал
либерализму новое направление, которое можно назвать центробежно-центростремительно — неисповедимо-завиральным.
В. был лет десять старше нас и удивлял нас своими практическими заметками, своим знанием политических дел, своим французским красноречием и горячностью своего
либерализма. Он знал так много и так подробно, рассказывал так мило и так плавно; мнения его были так твердо очерчены, на все был ответ, совет, разрешение. Читал он всё —
новые романы, трактаты, журналы, стихи и, сверх того, сильно занимался зоологией, писал проекты для князя и составлял планы для детских книг.
Что
нового в прокламациях, что в „Proscrit“? Где следы грозных уроков после 24 февраля? Это продолжение прежнего
либерализма, а не начало
новой свободы, — это эпилог, а не пролог. Почему нет в Лондоне той организации, которую вы желаете? Потому что нельзя устроиваться на основании неопределенных стремлений, а только на глубокой общей мысли, — но где же она?
В
новой истории Сахалина играют заметную роль представители позднейшей формации, смесь Держиморды и Яго, — господа, которые в обращении с низшими не признают ничего, кроме кулаков, розог и извозчичьей брани, а высших умиляют своею интеллигентностью и даже
либерализмом.
Конечно,
либерализм был менее опасен, чем
новая пугачевщина, но страх и отвращение от либеральных идей стали так сильны, что правительство не могло более примириться с цивилизациею.
Россия перешла от старого средневековья, минуя пути
новой истории, с их секуляризацией, дифференциацией разных областей культуры, с их
либерализмом и индивидуализмом, с торжеством буржуазии и капиталистического хозяйства.
Но она, во всяком случае, направлена против начал
новой истории, против бессодержательного
либерализма, против индивидуализма, против юридического формализма.
Старый мир, который рушится и к которому не должно быть возврата, и есть мир
новой истории с его рационалистическим просвещением, с его индивидуализмом и гуманизмом, с его
либерализмом и демократизмом, с его блестящими национальными монархиями и империалистической политикой, с его чудовищной индустриально-капиталистической системой хозяйства, с его могущественной техникой и внешними завоеваниями и успехами, с безудержной и безграничной похотью жизни, с его безбожием и бездушием, с разъяренной борьбой классов и социализмом как увенчанием всего пути
новой истории.
Нет возврата к старому интеллигентному
либерализму, народничеству, социализму, как нет возврата к старой монархии, старому дворянскому быту. Мы должны желать
новой, лучшей жизни, осуществления права.
Это есть прежде всего, как я уже говорил, конец гуманизма, индивидуализма, формального
либерализма культуры
нового времени и начало
новой коллективной религиозной эпохи, в которую должны выявиться противоположные силы и начала, должно обнаружиться все, что оставалось в подпочве и подсознательном
новой истории.