Отец говорил долго, но сын уже не слушал его, и с этого вечера народ встал перед ним в
новом освещении, не менее туманном, чем раньше, но еще более страшноватом.
Написав вчера главу, в которой сильно досталось некоторым чиновникам первых двух классов за то, что они помешали ему, как он формулировал это, спасти Россию от погибели, в которую увлекали ее теперешние правители, — в сущности же только за то, что они помешали ему получать больше, чем теперь, жалованья, он думал теперь о том, как для потомства всё это обстоятельство получит совершенно
новое освещение.
Он уже вперед знал, что та пьеса, которая не захватила его в чтении, должна предстать перед ним в
новом освещении. И наверное, вся эта молодежь ожидает того же.
Неточные совпадения
Судя по особенной хлопотливости, заметной в буфете, по яркому
освещению, придававшему какой-то
новый, праздничный вид всем уже мне давно знакомым предметам в гостиной и зале, и в особенности судя по тому, что недаром же прислал князь Иван Иваныч свою музыку, ожидалось немалое количество гостей к вечеру.
Она входит, слегка подпрыгивая, как будто ничего не знает. Как будто и
освещение, и благоухание монашек, все это каждый день так бывает. Понятно, что из груди ее вылетает крик изумления при виде
нового лица.
Эту правду, очень знакомую мне и надоевшую в жизни, книга показывала в
освещении совершенно
новом — незлобивом, спокойном.
Но, это нас поражает только потому, что это
новые приемы; разве старые приемы храмов с особенным
освещением, с золотом, блеском, свечами, хорами, органом, колоколами, ризами, плаксивыми проповедями и т. п. не то же самое?
Воздух был свеж, полон особого внутреннего запаха; роса тяжелыми, беловатыми массами подавалась назад, оставляя за собою миллионы блестящих капель; пурпуровое
освещение и непривычные тени придавали что-то
новое, странно изящное деревьям, крестьянским избам, всему окружающему; птицы пели на разные голоса; небо было чисто.
Итак… начинается… Великий исход молодых сил из привилегированных классов навстречу народу, навстречу
новой истории… И целый рой впечатлений и мыслей поднялся в моей голове над этим эпизодом, как рой золотых пчел в солнечном
освещении… Когда, вернувшись, я рассказал о своей встрече ближайшим товарищам, это вызвало живые разговоры. Итак, N уже выбрал свою дорогу. Готов ли он? Готовы ли мы или не готовы? Что именно мы понесем народу?..
Солнце уже зашло за макушки березовой аллеи, пыль укладывалась в поле, даль виднелась явственнее и светлее в боковом
освещении, тучи совсем разошлись, па гумне из-за деревьев видны были три
новые крыши скирд, и мужики сошли с них; телеги с громкими криками проскакали, видно, в последний раз; бабы с граблями на плечах и свяслами на кушаках с громкою песнью прошли домой, а Сергей Михайлыч все не приезжал, несмотря на то, что я давно видела, как он съехал под гору.
Четверть часа спустя потухало везде электрическое
освещение Тюрьма погружалась во мрак и действительно засыпала, чтобы на завтра начать
новый день, похожий, как две капли воды, на вчерашний.
Но в более глубоком смысле вся
новая история с ее рационализмом, позитивизмом, научностью была ночной, а не дневной эпохой — в ней померкло солнце мира, погас высший свет, все
освещение было искусственным и посредственным.