Неточные совпадения
Анна Андреевна. Что тут пишет он мне в записке? (Читает.)«
Спешу тебя уведомить, душенька, что состояние мое
было весьма печальное, но, уповая на милосердие божие, за два соленые огурца особенно и полпорции икры рубль двадцать пять копеек…» (Останавливается.)Я ничего
не понимаю: к чему же тут соленые огурцы и икра?
Никто, однако ж, на клич
не спешил; одни
не выходили вперед, потому что
были изнежены и знали, что порубление пальца сопряжено с болью; другие
не выходили по недоразумению:
не разобрав вопроса, думали, что начальник опрашивает, всем ли довольны, и, опасаясь, чтоб их
не сочли за бунтовщиков, по обычаю, во весь рот зевали:"Рады стараться, ваше-е-е-ество-о!"
Он
спешил не потому, что боялся опоздать, — опоздать он
не боялся, ибо председатель
был человек знакомый и мог продлить и укоротить по его желанию присутствие, подобно древнему Зевесу Гомера, длившему дни и насылавшему быстрые ночи, когда нужно
было прекратить брань любезных ему героев или дать им средство додраться, но он сам в себе чувствовал желание скорее как можно привести дела к концу; до тех пор ему казалось все неспокойно и неловко; все-таки приходила мысль: что души
не совсем настоящие и что в подобных случаях такую обузу всегда нужно поскорее с плеч.
Записка
была краткого содержания: «
Спешу вас уведомить, что по делу
будет возня: но помните, что тревожиться никак
не следует.
В эту минуту прибыли вы (по моему зову) — и все время у меня пребывали потом в чрезвычайном смущении, так что даже три раза, среди разговора, вставали и
спешили почему-то уйти, хотя разговор наш еще
не был окончен.
Она ужасно рада
была, что, наконец, ушла; пошла потупясь, торопясь, чтобы поскорей как-нибудь уйти у них из виду, чтобы пройти как-нибудь поскорей эти двадцать шагов до поворота направо в улицу и остаться, наконец, одной, и там, идя,
спеша, ни на кого
не глядя, ничего
не замечая, думать, вспоминать, соображать каждое сказанное слово, каждое обстоятельство.
Наконец, пришло ему в голову, что
не лучше ли
будет пойти куда-нибудь на Неву? Там и людей меньше, и незаметнее, и во всяком случае удобнее, а главное — от здешних мест дальше. И удивился он вдруг: как это он целые полчаса бродил в тоске и тревоге, и в опасных местах, а этого
не мог раньше выдумать! И потому только целые полчаса на безрассудное дело убил, что так уже раз во сне, в бреду решено
было! Он становился чрезвычайно рассеян и забывчив и знал это. Решительно надо
было спешить!
За этою стеной
была улица, тротуар, слышно
было, как шныряли прохожие, которых здесь всегда немало; но за воротами его никто
не мог увидать, разве зашел бы кто с улицы, что, впрочем, очень могло случиться, а потому надо
было спешить.
— Ах, Родя, ты
не поверишь, — подхватила она вдруг,
спеша ответить на его замечание, — как мы с Дунечкой вчера
были… несчастны!
Отыскивая причину раздражения, он шел
не спеша и заставлял себя смотреть прямо в глаза всем встречным, мысленно ссорясь с каждым. Людей на улицах
было много, большинство быстро шло и ехало в сторону площади, где
был дворец губернатора.
Уезжая, он чувствовал себя в мелких мыслях, но находил, что эти мысли, навязанные ему извне, насильно и вообще всегда
не достойные его, на сей раз обещают сложиться в какое-то определенное решение. Но, так как всякое решение
есть самоограничение, Клим
не спешил выяснить его.
— Это, брат, ты врешь, — возразил Иван, как будто трезвея. — Ошибаешься, — поправил он. — Все понимают, что им надо понять. Тараканы, мыши… мухи понимают, собаки, коровы. Люди — все понимают. Дай мне
выпить чего-нибудь, — попросил он, но, видя, что хозяин
не спешит удовлетворить его просьбу, —
не повторил ее, продолжая...
Было очень неприятно видеть, что Вараксин снова,
не спеша, сунул руки в карманы.
Самгин
не спеша открыл новую коробку папирос, взял одну — оказалась слишком туго набитой, нужно
было размять ее, а она лопнула в пальцах, пришлось взять другую, но эта оказалась сырой, как все в Петербурге.
Комната наполнилась шумом отодвигаемых стульев, в углу вспыхнул огонек спички, осветив кисть руки с длинными пальцами, испуганной курицей заклохтала какая-то барышня, — Самгину
было приятно смятение, вызванное его словами. Когда он
не спеша, готовясь рассказать страшное, обошел сад и двор, — из флигеля шумно выбегали ученики Спивак; она, стоя у стола, звенела абажуром, зажигая лампу, за столом сидел старик Радеев, барабаня пальцами, покачивая головой.
Становилось темнее, с гор повеяло душистой свежестью, вспыхивали огни, на черной плоскости озера являлись медные трещины. Синеватое туманное небо казалось очень близким земле, звезды без лучей, похожие на куски янтаря,
не углубляли его. Впервые Самгин подумал, что небо может
быть очень бедным и грустным. Взглянул на часы: до поезда в Париж оставалось больше двух часов. Он заплатил за пиво, обрадовал картинную девицу крупной прибавкой «на чай» и
не спеша пошел домой, размышляя о старике, о корке...
— Но нигде в мире вопрос этот
не ставится с такою остротой, как у нас, в России, потому что у нас
есть категория людей, которых
не мог создать даже высококультурный Запад, — я говорю именно о русской интеллигенции, о людях, чья участь — тюрьма, ссылка, каторга, пытки, виселица, —
не спеша говорил этот человек, и в тоне его речи Клим всегда чувствовал нечто странное, как будто оратор
не пытался убедить, а безнадежно уговаривал.
— Точно установлено: на всех заставах — войска, мосты охраняются, в город пускать
не будут… Я
спешу, господа, мне нужно доложить…
Говорил Самойлов
не спеша, усталым глуховатым голосом и легко, как человек, привыкший говорить много. Глаза у него
были темные, печальные, а под ними — синеватые мешки. Самгин, слушая его, барабанил пальцами по столу, как бы желая намекнуть этим шумом, что говорить следует скорее. Барабанил и думал...
—
Не будем спешить, Анна Антоновна. Бедность исчезнет только тогда, когда бедные научатся разумно тратить.
В кухне
было тихо, на улице —
не стреляли, но даже сквозь ставню доходил глухой, возбужденный говор. Усиленно стараясь подавить неприятнейшее напряжение нервов, Самгин
не спеша начал одеваться. Левая рука
не находила рукава пальто.
— Козьма Иванов Семидубов, — сказал он, крепко сжимая горячими пальцами руку Самгина. Самгин встречал людей такого облика, и почти всегда это
были люди типа Дронова или Тагильского, очень подвижные, даже суетливые, веселые. Семидубов катился по земле
не спеша, осторожно, говорил вполголоса, усталым тенорком, часто повторяя одно и то же слово.
«Ждать до двух — семь часов», — сердито сосчитал Самгин.
Было еще темно, когда он встал и начал мыться, одеваться; он старался делать все
не спеша и ловил себя на том, что торопится. Это очень раздражало. Потом раздражал чай, слишком горячий, и
была еще одна, главная причина всех раздражений: назвать ее
не хотелось, но когда он обварил себе палец кипятком, то невольно и озлобленно подумал...
И
не спеша, люди, окружавшие Самгина, снова пошли в Леонтьевский, оглядываясь, как бы ожидая, что их позовут назад; Самгин шел, чувствуя себя так же тепло и безопасно, как чувствовал на Выборгской стороне Петербурга. В общем он испытывал удовлетворение человека, который, посмотрев репетицию, получил уверенность, что в пьесе нет моментов, терзающих нервы, и она может
быть сыграна очень неплохо.
А рабочие шли все так же густо, нестройно и
не спеша;
было много сутулых, многие держали руки в карманах и за спиною. Это вызвало в памяти Самгина снимок с чьей-то картины, напечатанный в «Ниве»: чудовищная фигура Молоха, и к ней, сквозь толпу карфагенян, идет, согнувшись, вереница людей, нанизанных на цепь, обреченных в жертву страшному богу.
Он сел и начал разглаживать на столе измятые письма. Третий листок он прочитал еще раз и, спрятав его между страниц дневника,
не спеша начал разрывать письма на мелкие клочки. Бумага
была крепкая, точно кожа. Хотел разорвать и конверт, но в нем оказался еще листок тоненькой бумаги, видимо, вырванной из какой-то книжки.
И он и она прислушивались к этим звукам, уловляли их и
спешили выпевать, что каждый слышит, друг перед другом,
не подозревая, что завтра зазвучат другие звуки, явятся иные лучи, и забывая на другой день, что вчера
было пение другое.
— Надо сказать, что
было: правду. Вам теперь, — решительно заключила Татьяна Марковна, — надо прежде всего выгородить себя: вы
были чисты всю жизнь, таким должны и остаться… А мы с Верой, после свадьбы Марфеньки, тотчас уедем в Новоселово, ко мне, навсегда…
Спешите же к Тычкову и скажите, что вас
не было в городе накануне и, следовательно, вы и в обрыве
быть не могли…
Доктор старался
не смотреть на Нила Андреича, а если смотрел, то так же, как и лакеи, «любопытно». Он торопился, и когда Тычков предложил ему позавтракать, он сказал, что зван на «фриштик» к Бережковой, у которой
будет и его превосходительство, и все, и что он видел, как архиерей прямо из собора уже поехал к ней, и потому
спешит… И уехал, прописав Нилу Андреичу диету и покой.
Ей ни до кого и ни до чего
не было дела. Она отпустила Наталью Ивановну домой, сидела у себя запершись, обедала с бабушкой, поникала головой, когда та обращала на нее пристальный взгляд или заговаривала ласково и нежно. Она делалась еще угрюмее и
спешила исполнять, покорнее Пашутки, каждое желание Татьяны Марковны, выраженное словом или взглядом.
И он
не спешил сблизиться с своими петербургскими родными, которые о нем знали тоже по слуху. Но как-то зимой Райский однажды на балу увидел Софью, раза два говорил с нею и потом уже стал искать знакомства с ее домом. Это
было всего легче сделать через отца ее: так Райский и сделал.
Я опять направлялся на Петербургскую. Так как мне в двенадцатом часу непременно надо
было быть обратно на Фонтанке у Васина (которого чаще всего можно
было застать дома в двенадцать часов), то и
спешил я
не останавливаясь, несмотря на чрезвычайный позыв
выпить где-нибудь кофею. К тому же и Ефима Зверева надо
было захватить дома непременно; я шел опять к нему и впрямь чуть-чуть
было не опоздал; он допивал свой кофей и готовился выходить.
Я даже
был доволен приключением, потому что никуда особенно
не спешил.
И действительно, радость засияла в его лице; но
спешу прибавить, что в подобных случаях он никогда
не относился ко мне свысока, то
есть вроде как бы старец к какому-нибудь подростку; напротив, весьма часто любил самого меня слушать, даже заслушивался, на разные темы, полагая, что имеет дело, хоть и с «вьюношем», как он выражался в высоком слоге (он очень хорошо знал, что надо выговаривать «юноша», а
не «вьюнош»), но понимая вместе и то, что этот «вьюнош» безмерно выше его по образованию.
— Нет,
не смеюсь, — проговорил я проникнутым голосом, — вовсе
не смеюсь: вы потрясли мое сердце вашим видением золотого века, и
будьте уверены, что я начинаю вас понимать. Но более всего я рад тому, что вы так себя уважаете. Я
спешу вам заявить это. Никогда я
не ожидал от вас этого!
Встанешь утром, никуда
не спеша, с полным равновесием в силах души, с отличным здоровьем, с свежей головой и аппетитом, выльешь на себя несколько ведер воды прямо из океана и гуляешь,
пьешь чай, потом сядешь за работу.
На последних пятистах верстах у меня начало пухнуть лицо от мороза. И
было от чего: у носа постоянно торчал обледенелый шарф: кто-то будто держал за нос ледяными клещами. Боль невыносимая! Я
спешил добраться до города, боясь разнемочься, и гнал более двухсот пятидесяти верст в сутки, нигде
не отдыхал,
не обедал.
Он шел пешком,
не спеша (своих лошадей у него еще
не было) и все время
напевал...
Алеша ничего
не ответил, точно и
не слыхал; он шел подле Ракитина скоро, как бы ужасно
спеша; он
был как бы в забытьи, шел машинально. Ракитина вдруг что-то укололо, точно ранку его свежую тронули пальцем. Совсем
не того ждал он давеча, когда сводил Грушеньку с Алешей; совсем иное случилось, а
не то, чего бы ему очень хотелось.
Этот-де самый Корнеплодов, опросив подробно и рассмотрев документы, какие Митя мог представить ему (о документах Митя выразился неясно и особенно
спеша в этом месте), отнесся, что насчет деревни Чермашни, которая должна бы, дескать,
была принадлежать ему, Мите, по матери, действительно можно бы
было начать иск и тем старика-безобразника огорошить… «потому что
не все же двери заперты, а юстиция уж знает, куда пролезть».
Он
был как бы сбит с толку, говорил же чрезвычайно
спеша и торопясь, точно опасаясь, что ему
не дадут всего высказать.
В праве своем Чертопханов
был во всяком случае вполне уверен; он
не колебался, он
спешил исполнить приговор над виновным,
не отдавая себе, впрочем, ясного отчета: кого он собственно обзывал этим именем?..
Читателю, может
быть, уже наскучили мои записки;
спешу успокоить его обещанием ограничиться напечатанными отрывками; но, расставаясь с ним,
не могу
не сказать несколько слов об охоте.
Но нет,
не удалось ей
быть солидною. Через пять минут она уж очаровывала Полозова и командовала молодежью, и барабанила марш или что-то в этом роде черенками двух вилок по столу. Но торопила ехать, а другие, которым уж стало вовсе весело от ее возобновляющегося буйства,
не спешили.
А я сказал Маше, чтобы она
не будила вас раньше половины одиннадцатого, так что завтра, едва успеете вы напиться чаю, как уж надобно
будет вам
спешить на железную дорогу; ведь если и
не успеете уложить всех вещей, то скоро вернетесь, или вам привезут их; как вы думаете сделать, чтобы вслед за вами поехал Александр Матвеич, или сами вернетесь? а вам теперь
было бы тяжело с Машею, ведь
не годилось бы, если б она заметила, что вы совершенно спокойны.
Ей показалось, что все люди разбегались, дом
был в движении, на дворе
было много народа, у крыльца стояла тройка, издали услышала она голос Кирила Петровича и
спешила войти в комнаты, опасаясь, чтоб отсутствие ее
не было замечено.
Около семи часов служили в доме всенощную. Образная, соседние комнаты и коридоры наполнялись молящимися.
Не только дворовые
были налицо, но приходили и почетнейшие крестьяне из села. Всенощную служили чинно с миропомазанием, а за нею следовал длинный молебен с водосвятием и чтением трех-четырех акафистов. Служба кончалась поздно,
не раньше половины десятого, после чего наскоро
пили чай и
спешили в постели.
Но в то же время
было заметно, что все
спешили отпить чай поскорее, чтобы как-нибудь ненароком
не проронить слова, которое праздничную идиллию как бы волшебством обратило бы в обыкновенную будничную свару.
Сатир высказывал эти слова с волнением,
спеша, точно
не доверял самому себе. Очевидно, в этих словах заключалось своего рода миросозерцание, но настолько
не установившееся, беспорядочное, что он и сам
не был в состоянии свести концы с концами. Едва ли он мог бы даже сказать, что именно оно, а
не другой, более простой мотив, вроде, например, укоренившейся в русской жизни страсти к скитальчеству, руководил его действиями.
Но в самое то время, когда кузнец готовился
быть решительным, какой-то злой дух проносил пред ним смеющийся образ Оксаны, говорившей насмешливо: «Достань, кузнец, царицыны черевики, выйду за тебя замуж!» Все в нем волновалось, и он думал только об одной Оксане. Толпы колядующих, парубки особо, девушки особо,
спешили из одной улицы в другую. Но кузнец шел и ничего
не видал и
не участвовал в тех веселостях, которые когда-то любил более всех.