Неточные совпадения
Волков стоял за дверью, тоже почти плакал и
не смел войти, чтоб
не раздражить больного; отец очень грустно
смотрел на меня, а мать — довольно было взглянуть
на ее лицо, чтоб понять, какую ночь она провела!
Когда он встречался с человеком, имеющим угрюмый вид, он
не наскакивал
на него с восклицанием: «Что волком-то
смотришь!» — но думал про себя: «Вот человек, у которого, должно быть,
на сердце горе лежит!» Когда слышал, что обыватель предается звонкому и раскатистому смеху, то также
не обращался к нему с вопросом: «Чего, каналья, пасть-то разинул?» — но думал: «Вот милый человек, с которым и
я охотно бы посмеялся, если бы
не был помпадуром!» Результатом такого образа действий было то, что обыватели начали смеяться и плакать по своему усмотрению, отнюдь
не опасаясь, чтобы в том или другом случае было усмотрено что-либо похожее
на непризнание властей.
Я в 6 часов уходил в театр, а если
не занят, то к Фофановым, где очень радовался за
меня старый морской
волк, радовался, что
я иду
на войну, делал
мне разные поучения, которые в дальнейшем
не прошли бесследно. До слез печалились Гаевская со своей доброй мамой. В труппе после рассказов Далматова и других, видевших
меня обучающим солдат,
на меня смотрели, как
на героя, поили, угощали и платили жалованье.
Я играл раза три в неделю.
—
Я неподалеку отсюда переночую у приятеля
на пчельнике. Хочется завтра пообшарить всю эту сторону; говорят, будто бы здесь третьего дня
волка видели. Прощайте, батюшка! с богом! Да поторапливайтесь, а
не то гроза вас застигнет. Посмотрите-ка, сударь, с полуден какие тучи напирают!
Михаил. Если мы уступим им, —
я не знаю, чего они еще потребуют. Это нахалы. Воскресные школы и прочее сыграло свою роль за полгода — они
смотрят на меня волками, и есть уже прокламации… слышен запах социализма… да!
— О, дурак!
Я про этого говорю, что
волком на меня посмотрел. Вон, стоит —
не работает.
Я смотрел на эту старую обезьяну, как она веселилась, и
мне самому становилось весело.
Я вглядывался в эту смесь мартышки, говорящего попугая, пингвина, лисицы,
волка, — и что еще там есть? — и
Мне самому стало смешно:
Я люблю веселых самоубийц. Мы еще долго потешались над несчастным рацио, пока его преосвященство
не успокоился и
не перешел в наставительный тон...
Во время длинного их разговора в середу вечером, Сперанский
не раз говорил: «У нас
смотрят на всё, чтó выходит из общего уровня закоренелой привычки…» или с улыбкой: «Но мы хотим, чтоб и
волки были сыты и овцы целы…» или: «Они этого
не могут понять…» и всё с таким выражением, которое говорило: «Мы: вы да
я, мы понимаем, чтó они и кто мы».