Неточные совпадения
Подумавши,
оставилиМеня бурмистром: правлю я
Делами и теперь.
А перед старым барином
Бурмистром Климку на́звали,
Пускай его! По барину
Бурмистр! перед Последышем
Последний человек!
У Клима совесть глиняна,
А бородища Минина,
Посмотришь, так подумаешь,
Что
не найти крестьянина
Степенней и трезвей.
Наследники построили
Кафтан ему: одел его —
И сделался Клим Яковлич
Из Климки бесшабашного
Бурмистр первейший сорт.
Отцу Пантелея Еремеича досталось имение уже разоренное; он в свою очередь тоже сильно «пожуировал» и, умирая,
оставил единственному своему
наследнику Пантелею заложенное сельцо Бессоново, с тридцатью пятью душами мужеска и семидесятью шестью женска пола да четырнадцать десятин с осьминником неудобной земли в пустоши Колобродовой, на которые, впрочем, никаких крепостей в бумагах покойника
не оказалось.
Тут уж как-то завелась переписка с консисторией, и поп,
наследник того, который под хмельком целомудренно
не разбирал плотских различий, выступил на сцену, и дело длилось годы, и чуть ли девочку
не оставили в подозрении мужеского пола.
Года
не прошло после этой свадьбы, как старики один вслед за другим сошли в могилу,
оставив бабушку Варвару Никаноровну с ее мужем полными
наследниками всего состояния, хотя
не особенно богатого, но, однако, довольно их обеспечивающего.
Относительно судьбы дома в общем известно было лишь, что Ганувер,
не имея прямых
наследников и
не оставив завещания, подверг тем все имущество длительному процессу со стороны сомнительных претендентов, и дом был заперт все время до эпидемии, когда, по его уединенности, найдено было, что он отвечает всем идеальным требованиям гигантского лазарета.
Оно падет опять, как он исчезнет:
Наследника нам
не оставит он.
То есть
не наследников, а тех, которые
оставляют, потому что их меньше и их легче искоренить.
Если он
не оставит потомства, русская корона переходит к Анне Петровне и ее
наследникам, с тем однако, что тот из них, кто будет на шведском престоле,
не может быть русским императором.
Целую жизнь, будто по заказу, старался он расстроить свое достояние, но дедовские богатства были так велики, что он
не мог промотать и половины их,
оставив все-таки три тысячи душ единственному своему сыну и
наследнику, князю Даниле Борисовичу.
Н. И. Григорович в статье «Канцлер князь Безбородко» приводит некоторые доказательства в пользу предположения, что императрица Екатерина II
оставила особый манифест, вроде духовного завещания, подписанный важнейшими государственными людьми, в том числе и Суворовым, и Румянцевым-Задунайским, о назначении
наследником престола
не Павла Петровича, а ее любимого внука Александра Павловича и что документ этот, по указанию Безбородки, сожжен Павлом Петровичем в день смерти матери.
— Ужели старик
не позаботился о своей крестнице и
оставил ее на произвол этим
наследникам?..
Смерть Глафиры Петровны Салтыковой чуть ли
не за полчаса до назначенного ею времени написания духовного завещания, по которому — что знали многие — покойная
оставляла все свои капиталы и имения своим внучатым племяннику и племяннице, минуя ближайшего законного
наследника Глеба Алексеевича Салтыкова, в связи с присутствием в последние минуты жизни генеральши с глазу на глаз с его женой, Дарьи Николаевны, породила в Москве самые разнообразные толки.