Мы обе лежали теперь на пышно взбитых пуховиках старой княжеской постели,
не боясь призраков — ни живых, ни мертвых. Гуль-Гуль с увлечением рассказывала мне о Кериме, и я с жадностью ловила каждое слово моей красавицы-тетки.
Неточные совпадения
Не помня, как оставила дом, Ассоль бежала уже к морю, подхваченная неодолимым ветром события; на первом углу она остановилась почти без сил; ее ноги подкашивались, дыхание срывалось и гасло, сознание держалось на волоске. Вне себя от страха потерять волю, она топнула ногой и оправилась. Временами то крыша, то забор скрывали от нее алые паруса; тогда,
боясь,
не исчезли ли они, как простой
призрак, она торопилась миновать мучительное препятствие и, снова увидев корабль, останавливалась облегченно вздохнуть.
Положение Привалова с часу на час делалось все труднее. Он
боялся сделаться пристрастным даже к доктору. Собственное душевное настроение слишком было напряжено, так что к действительности начали примешиваться
призраки фантазии, и расстроенное воображение рисовало одну картину за другой. Привалов даже избегал мысли о том, что Зося могла
не любить его совсем, а также и он ее. Для него ясно было только то, что он
не нашел в своей семейной жизни своих самых задушевных идеалов.
Мое глубокое огорчение, мое удивление сначала рассеяли эти тучи, но через месяц, через два они стали возвращаться. Я успокоивал ее, утешал, она сама улыбалась над черными
призраками, и снова солнце освещало наш уголок; но только что я забывал их, они опять подымали голову, совершенно ничем
не вызванные, и, когда они проходили, я вперед
боялся их возвращения.
И ты
боишься чего-то. Мы сильны только твоей силой. Но если и ты только
призрак, — то мы растаем в этом бродячем утреннем свете. Люди
не пойдут за нами. Люди
боятся обмана.
Душа
боится пустоты, и она наполняется ложью, фикциями и
призраками, если она
не наполнена положительным творческим содержанием.
После сего он пришел в какое-то исступление ума, ощутил в себе непомерную отвагу, нечто похожее на крайнюю степень опьянения; в глазах его попеременно мелькали яркие искры, светлые полосы, какие-то дивные, уродливые
призраки; над ним и буря злилась, и дождь шумел, и гром гремел — но он уже ничего
не боялся.