Неточные совпадения
Вставай,
поднимайся, эсдек-патриот,
Иди на врага-иноземца
И бей пролетария —
немца.
Он любовался прекрасным днем, густыми темнеющими облаками, иногда закрывавшими солнце, и яровыми полями, в которых везде ходили мужики за сохами, перепахивая овес, и густо зеленевшими озимями, над которыми
поднимались жаворонки, и лесами, покрытыми уже, кроме позднего дуба, свежей зеленью, и лугами, на которых пестрели стада и лошади, и полями, на которых виднелись пахари, — и, нет-нет, ему вспоминалось, что было что-то неприятное, и когда он спрашивал себя: что? — то вспоминал рассказ ямщика о том, как
немец хозяйничает в Кузминском.
А разве вот что скажу: пока ты с своею опричниной в машкерах пляшешь, к заутрени звонишь да кровью упиваешься, наступит на тебя с заката Жигимонт, напрут с полуночи
немцы да чудь, а с полудня и с восхода
подымется хан.
Я тоже
поднялся. Трагичность нашего положения, кроме жестокого похмелья, заключалась главным образом в том, что даже войти в нашу избушку не было возможности: сени были забаррикадированы мертвыми телами «академии». Окончание вчерашнего дня пронеслось в очень смутных сценах, и я мог только удивляться, как попал к нам
немец Гамм, которого Спирька хотел бить и который теперь спал, положив свою немецкую голову на русское брюхо Спирьки.
А ежели француз
поднимется, то
немец не станет ждать — коммен зи гер [подойдите сюда (нем. kommen Sie her).], Иван Андреич, шпрехен зи дейч!.. [говорите ли вы по-немецки? (нем. sprechen Sie deutsch?).]
A
немец все приближался и приближался по направлению беспомощно распростертого Павла Павловича. Теперь он вынул саблю изо рта и опираясь на нее, стал тяжело приподниматься на ноги. Вот он
поднялся с трудом и шагнул еще и еще раз к Любавину. Вот порылся в кобуре, достал оттуда револьвер и стал целить прямо в грудь русскому офицеру.
— Не горюй, Матрена, — утешает бородатый мужик шагающую с ним об руку женщину в платочке, к подолу которой прицепился пятилетний мальчонка с замусоленным бубликом в руке. — До рева ли тут, когда, слышь, вся Русь по призыву царя-батюшки
поднимается на защиту славян, да нашей чести! Слышь, нам
немцы грозятся… Так надоть их чин-чином встретить, при всей нашей боевой, значит, готовности, времени попусту зря не тратя… Вот и раздумай, голубушка, стоит ли таперича горевать?..
— То-то и оно-то… Схоронил он его, а снадобье-то еще немец-колдун делал… Рассказывал мне старик-то… Такое снадобье, какого лучше не надо… Изводит человека точно от болезни какой, на глазах тает, а от чего — никакие дохтура дознаться не могут… Бес, говорит, меня с ним путает… Сколько разов вылить хотел — не могу, рука не
поднимается… Схоронил в потайное место, с глаз долой… Никто не сыщет…
— Обдумывал я эти последние слова «
немца» особенно после сонного видения, когда я с этим богопротивным делом навсегда прикончил… Дума у меня явилась, что говорил он от нечистого… Путы на меня наложил перед смертью, путы бесовские. Много раз решался я этот пузырек выкинуть и снадобье вылить, да бес-то еще, видно, силен надо мной, рука не
поднималась… Схоронил я его в укромном месте… Умру — никто не найдет…