Неточные совпадения
Усоловцы крестилися,
Начальник бил глашатая:
«Попомнишь ты, анафема,
Судью ерусалимского!»
У парня, у подводчика,
С испуга вожжи выпали
И волос дыбом стал!
И, как
на грех, воинская
Команда утром грянула:
В Устой, село недальное,
Солдатики пришли.
Допросы! усмирение! —
Тревога! по спопутности
Досталось и усоловцам:
Пророчество строптивого
Чуть в
точку не сбылось.
Только тогда Бородавкин спохватился и понял, что шел слишком быстрыми шагами и совсем не туда, куда идти следует. Начав собирать дани, он с удивлением и негодованием увидел, что дворы пусты и что если встречались кой-где куры, то и те были тощие от бескормицы. Но, по обыкновению, он обсудил этот факт не прямо, а с своей собственной оригинальной
точки зрения, то есть увидел в нем бунт, произведенный
на сей раз уже не невежеством, а излишеством просвещения.
Но Архипушко не слыхал и продолжал кружиться и кричать. Очевидно было, что у него уже начинало занимать дыхание. Наконец столбы, поддерживавшие соломенную крышу, подгорели. Целое облако пламени и дыма разом рухнуло
на землю, прикрыло человека и закрутилось. Рдеющая
точка на время опять превратилась в темную; все инстинктивно перекрестились…
Хотя она бессознательно (как она действовала в это последнее время в отношении ко всем молодым мужчинам) целый вечер делала всё возможное для того, чтобы возбудить в Левине чувство любви к себе, и хотя она знала, что она достигла этого, насколько это возможно в отношении к женатому честному человеку и в один вечер, и хотя он очень понравился ей (несмотря
на резкое различие, с
точки зрения мужчин, между Вронским и Левиным, она, как женщина, видела в них то самое общее, за что и Кити полюбила и Вронского и Левина), как только он вышел из комнаты, она перестала думать о нем.
Теперь Алексей Александрович намерен был требовать: во-первых, чтобы составлена была новая комиссия, которой поручено бы было исследовать
на месте состояние инородцев; во-вторых, если окажется, что положение инородцев действительно таково, каким оно является из имеющихся в руках комитета официальных данных, то чтобы была назначена еще другая новая ученая комиссия для исследования причин этого безотрадного положения инородцев с
точек зрения: а) политической, б) административной, в) экономической, г) этнографической, д) материальной и е) религиозной; в-третьих, чтобы были затребованы от враждебного министерства сведения о тех мерах, которые были в последнее десятилетие приняты этим министерством для предотвращения тех невыгодных условий, в которых ныне находятся инородцы, и в-четвертых, наконец, чтобы было потребовано от министерства объяснение о том, почему оно, как видно из доставленных в комитет сведений за №№ 17015 и 18308, от 5 декабря 1863 года и 7 июня 1864, действовало прямо противоположно смыслу коренного и органического закона, т…, ст. 18, и примечание в статье 36.
Первое время, вместо спокойствия и отдыха, попав
на эти страшные, с ее
точки зрения, бедствия, Дарья Александровна была в отчаянии: хлопотала изо всех сил, чувствовала безвыходность положения и каждую минуту удерживала слезы, навертывавшиеся ей
на глаза.
— Не могу, — отвечал Левин. — Ты постарайся, войди в в меня, стань
на точку зрения деревенского жителя. Мы в деревне стараемся привести свои руки в такое положение, чтоб удобно было ими работать; для этого обстригаем ногти, засучиваем иногда рукава. А тут люди нарочно отпускают ногти, насколько они могут держаться, и прицепляют в виде запонок блюдечки, чтоб уж ничего нельзя было делать руками.
Если б он мог слышать, что говорили ее родители в этот вечер, если б он мог перенестись
на точку зрения семьи и узнать, что Кити будет несчастна, если он не женится
на ней, он бы очень удивился и не поверил бы этому. Он не мог поверить тому, что то, что доставляло такое большое и хорошее удовольствие ему, а главное ей, могло быть дурно. Еще меньше он мог бы поверить тому, что он должен жениться.
В чем состояла особенность его учения, Левин не понял, потому что и не трудился понимать: он видел, что Метров, так же как и другие, несмотря
на свою статью, в которой он опровергал учение экономистов, смотрел всё-таки
на положение русского рабочего только с
точки зрения капитала, заработной платы и ренты.
И странно: то, что имело такой вес для него, когда они были тут и когда он мысленно переносился
на их
точку зрения, вдруг потеряло для него всякое значение.
Профессор с досадой и как будто умственною болью от перерыва оглянулся
на странного вопрошателя, похожего более
на бурлака, чем
на философа, и перенес глаза
на Сергея Ивановича, как бы спрашивая: что ж тут говорить? Но Сергей Иванович, который далеко не с тем усилием и односторонностью говорил, как профессор, и у которого в голове оставался простор для того, чтоб и отвечать профессору и вместе понимать ту простую и естественную
точку зрения, с которой был сделан вопрос, улыбнулся и сказал...
Цитует немедленно тех и других древних писателей и чуть только видит какой-нибудь намек или просто показалось ему намеком, уж он получает рысь и бодрится, разговаривает с древними писателями запросто, задает им запросы и сам даже отвечает
на них, позабывая вовсе о том, что начал робким предположением; ему уже кажется, что он это видит, что это ясно, — и рассуждение заключено словами: «так это вот как было, так вот какой народ нужно разуметь, так вот с какой
точки нужно смотреть
на предмет!» Потом во всеуслышанье с кафедры, — и новооткрытая истина пошла гулять по свету, набирая себе последователей и поклонников.
Яков подвинул счеты, кинул восемьсот и устремил взоры
на неопределенную
точку, ожидая, что будет дальше.
У него была дурная привычка, когда он задумывался, останавливать глаза
на одной
точке и беспрестанно мигать, подергивая при этом носом и бровями.
Один только раз Тарас указал сыновьям
на маленькую, черневшую в дальней траве
точку, сказавши: «Смотрите, детки, вон скачет татарин!» Маленькая головка с усами уставила издали прямо
на них узенькие глаза свои, понюхала воздух, как гончая собака, и, как серна, пропала, увидевши, что козаков было тринадцать человек.
С этой
точки никто не посмотрел тогда
на предмет, а между тем эта точка-то и есть настоящая гуманная, право-с так!
— Однако ж вы… однако ж вас не собьешь! — проговорил он, смеясь откровеннейшим образом, — я было думал схитрить, да нет, вы как раз
на самую настоящую
точку стали!
— Вследствие двух причин к вам зашел, во-первых, лично познакомиться пожелал, так как давно уж наслышан с весьма любопытной и выгодной для вас
точки; а во-вторых, мечтаю, что не уклонитесь, может быть, мне помочь в одном предприятии, прямо касающемся интереса сестрицы вашей, Авдотьи Романовны. Одного-то меня, без рекомендации, она, может, и
на двор к себе теперь не пустит, вследствие предубеждения, ну, а с вашей помощью я, напротив, рассчитываю…
Купол собора, который ни с какой
точки не обрисовывается лучше, как смотря
на него отсюда, с моста, не доходя шагов двадцать до часовни, так и сиял, и сквозь чистый воздух можно было отчетливо разглядеть даже каждое его украшение.
— Верую, — твердо отвечал Раскольников; говоря это и в продолжение всей длинной тирады своей он смотрел в землю, выбрав себе
точку на ковре.
Я тебя просто за пьяного и принимал, да ты и был пьян», — ну, что я вам тогда
на это скажу, тем паче что ваше-то еще правдоподобнее, чем его, потому что в его показании одна психология, — что его рылу даже и неприлично, — а вы-то в самую
точку попадаете, потому что пьет, мерзавец, горькую и слишком даже известен.
Кнуров. Ничего тут нет похвального, напротив, это непохвально. Пожалуй, с своей
точки зрения, он не глуп: что он такое… кто его знает, кто
на него обратит внимание! А теперь весь город заговорит про него, он влезает в лучшее общество, он позволяет себе приглашать меня
на обед, например… Но вот что глупо: он не подумал или не захотел подумать, как и чем ему жить с такой женой. Вот об чем поговорить нам с вами следует.
— Как тебе не стыдно предполагать во мне такие мысли! — с жаром подхватил Аркадий. — Я не с этой
точки зрения почитаю отца неправым; я нахожу, что он должен бы жениться
на ней.
Теперь она говорила вопросительно, явно вызывая
на возражения. Он, покуривая, откликался осторожно, междометиями и вопросами; ему казалось, что
на этот раз Марина решила исповедовать его, выспросить, выпытать до конца, но он знал, что конец —
точка, в которой все мысли связаны крепким узлом убеждения. Именно эту
точку она, кажется, ищет в нем. Но чувство недоверия к ней давно уже погасило его желание откровенно говорить с нею о себе, да и попытки его рассказать себя он признал неудачными.
Он видел, что Лидия смотрит не
на колокол, а
на площадь,
на людей, она прикусила губу и сердито хмурится. В глазах Алины — детское любопытство. Туробоеву — скучно, он стоит, наклонив голову, тихонько сдувая пепел папиросы с рукава, а у Макарова лицо глупое, каким оно всегда бывает, когда Макаров задумывается. Лютов вытягивает шею вбок, шея у него длинная, жилистая, кожа ее шероховата, как шагрень. Он склонил голову к плечу, чтоб направить непослушные глаза
на одну
точку.
И, как с портрета, написанного искусным художником, глаза эти следили за Климом неуклонно, с какой бы
точки он ни смотрел
на древний, оживший портрет.
— Вот бы вас, господ, года
на три в мужики сдавать, как нашего брата в солдаты сдают. Выучились где вам полагается, и — поди в деревню, поработай там в батраках у крестьян, испытай ихнюю жизнь до
точки.
— «Как
точка над i», — вспомнил Самгин стих Мюссе, — и тотчас совершенно отчетливо представил, как этот блестящий шарик кружится, обегая землю, а земля вертится, по спирали, вокруг солнца, стремительно — и тоже по спирали — падающего в безмерное пространство; а
на земле,
на ничтожнейшей
точке ее, в маленьком городе, где воют собаки,
на пустынной улице, в деревянной клетке, стоит и смотрит в мертвое лицо луны некто Клим Самгин.
В этих словах Самгину послышалась нотка цинизма. Духовное завещание было безукоризненно с
точки зрения закона, подписали его солидные свидетели, а иск — вздорный, но все-таки у Самгина осталось от этого процесса впечатление чего-то необычного. Недавно Марина вручила ему дарственную
на ее имя запись: девица Анна Обоимова дарила ей дом в соседнем губернском городе. Передавая документ, она сказала тем ленивым тоном, который особенно нравился Самгину...
— Мы, люди, — начал он, отталкивая Берендеева взглядом, — мы, с моей
точки зрения, люди,
на которых историей возложена обязанность организовать революцию, внести в ее стихию всю мощь нашего сознания, ограничить нашей волей неизбежный анархизм масс…
Сморкаясь и кашляя, Дронов плевал в пруд, Клим заметил, что плевки аккуратно падают в одну
точку или слишком близко к ней,
точкой этой была его, Клима, белая фуражка, отраженная
на воде.
Клим промолчал, присматриваясь, как в красноватом луче солнца мелькают странно обесцвеченные мухи; некоторые из них, как будто видя в воздухе неподвижную
точку, долго дрожали над нею, не решаясь сесть, затем падали почти до пола и снова взлетали к этой невидимой
точке. Клим показал глазами
на тетрадку...
Поднимались
на Гудаур, высшую
точку перевала через горный хребет, но и горы тоже поднимались все выше и выше.
Ему приятно было видеть задумчивость
на бородатом лице студента, когда Кутузов слушал музыку, приятна была сожалеющая улыбка, грустный взгляд в одну
точку, куда-то сквозь людей, сквозь стену.
Можно было думать, что все там устало за день, хочет остановиться, отдохнуть, — остановиться в следующую секунду,
на точке, в которой она застанет.
Изредка появлялся Диомидов; его визиты подчинялись закону некой периодичности; он как будто медленно ходил по обширному кругу и в одной из
точек окружности натыкался
на квартиру Самгиных. Вел он себя так, как будто оказывал великое одолжение хозяевам тем, что вот пришел.
Бесконечную речь его пресек Диомидов, внезапно и бесшумно появившийся в дверях, он мял в руках шапку, оглядываясь так, точно попал в незнакомое место и не узнает людей. Маракуев очень, но явно фальшиво обрадовался, зашумел, а Дьякон, посмотрев
на Диомидова через плечо, произнес, как бы ставя
точку...
Вспоминая все это, Самгин медленно шагал по комнате и неистово курил. В окна ярко светила луна,
на улице таяло, по проволоке телеграфа скользили, в равном расстоянии одна от другой, крупные, золотистые капли и, доскользнув до какой-то незаметной
точки, срывались, падали. Самгин долго, бессмысленно следил за ними, насчитал сорок семь капель и упрекнул кого-то...
Потер озябшие руки и облегченно вздохнул. Значит, Нехаева только играла роль человека, зараженного пессимизмом, играла для того, чтоб, осветив себя необыкновенным светом, привлечь к себе внимание мужчины. Так поступают самки каких-то насекомых. Клим Самгин чувствовал, что к радости его открытия примешивается злоба
на кого-то. Трудно было понять:
на Нехаеву или
на себя? Или
на что-то неуловимое, что не позволяет ему найти
точку опоры?
— Интеллигент-революционер считается героем. Прославлен и возвеличен. А по смыслу деятельности своей он — предатель культуры. По намерениям — он враг ее. Враг нации. Родины. Он, конечно, тоже утверждает себя как личность. Он чувствует: основа мира, Архимедова
точка опоры — доминанта личности. Да. Но он мыслит ложно. Личность должна расти и возвышаться, не опираясь
на массу, но попирая ее. Аристократия и демократия. Всегда — это. И — навсегда.
Перевернув испорченный лист, он снова нарисовал Марину, какой воображал ее, дал в руку кадуцей Меркурия, приписал крылышки
на ногах и вдруг вспомнил слова Безбедова об «отвлекающей
точке».
— Ну да, — с вашей
точки, люди или подлецы или дураки, — благодушным тоном сказал Ногайцев, но желтые глаза его фосфорически вспыхнули и борода
на скулах ощетинилась. К нему подкатился Дронов с бутылкой в руке,
на горлышке бутылки вверх дном торчал и позванивал стакан.
— Он, как Толстой, ищет веры, а не истины. Свободно мыслить о истине можно лишь тогда, когда мир опустошен: убери из него все — все вещи, явления и все твои желания, кроме одного: познать мысль в ее сущности. Они оба мыслят о человеке, о боге, добре и зле, а это — лишь
точки отправления
на поиски вечной, все решающей истины…
А впрочем, если смотреть
на жизнь с философской
точки зрения, так и такие люди полезны.
— А завтра воскресенье, — сказал он, — надо ехать к Ольге, целый день мужественно выносить значительные и любопытные взгляды посторонних, потом объявить ей, когда намерен говорить с теткой. А он еще все
на той же
точке невозможности двинуться вперед.
Но дни шли за днями, годы сменялись годами, пушок обратился в жесткую бороду, лучи глаз сменились двумя тусклыми
точками, талия округлилась, волосы стали немилосердно лезть, стукнуло тридцать лет, а он ни
на шаг не подвинулся ни
на каком поприще и все еще стоял у порога своей арены, там же, где был десять лет назад.
Иногда, идучи в жаркий полдень под руку с Обломовым, она лениво обопрется
на плечо его и идет машинально, в каком-то изнеможении, молчит упорно. Бодрость пропадает в ней; взгляд утомленный, без живости, делается неподвижен, устремляется куда-нибудь
на одну
точку, и ей лень обратить его
на другой предмет.
Бабушка, Марфенька, даже Леонтий — а он мыслящий ученый, читающий — все нашли свою
точку опоры в жизни, стали
на нее и счастливы.
— Свежо
на дворе, плечи зябнут! — сказала она, пожимая плечами. — Какая драма! нездорова, невесела, осень
на дворе, а осенью человек, как все звери, будто уходит в себя. Вон и птицы уже улетают — посмотрите, как журавли летят! — говорила она, указывая высоко над Волгой
на кривую линию черных
точек в воздухе. — Когда кругом все делается мрачно, бледно, уныло, — и
на душе становится уныло… Не правда ли?
Нарисовав эту головку, он уже не знал предела гордости. Рисунок его выставлен с рисунками старшего класса
на публичном экзамене, и учитель мало поправлял, только кое-где слабые места покрыл крупными, крепкими штрихами, точно железной решеткой, да в волосах прибавил три, четыре черные полосы, сделал по
точке в каждом глазу — и глаза вдруг стали смотреть точно живые.