Неточные совпадения
Нехлюдов оглянулся
на англичанина, готовый итти с ним, но англичанин что-то записывал в свою записную
книжку. Нехлюдов, не отрывая его, сел
на деревянный диванчик, стоявший у стены, и вдруг почувствовал страшную усталость. Он устал не от бессонной
ночи, не от путешествия, не от волнения, а он чувствовал, что страшно устал от всей жизни. Он прислонился к спинке дивана,
на котором сидел, закрыл глаза и мгновенно заснул тяжелым, мертвым сном.
«Что же я за невежда!» — думал он и, придя домой, всю
ночь занимался французским языком;
на следующую
ночь — тоже, так что месяца через два он почти всякую французскую
книжку читал свободно.
— Хорошо говорите, — тянет сердце за вашей речью. Думаешь — господи! хоть бы в щелку посмотреть
на таких людей и
на жизнь. Что живешь? Овца! Я вот грамотная, читаю
книжки, думаю много, иной раз и
ночь не спишь, от мыслей. А что толку? Не буду думать — зря исчезну, и буду — тоже зря.
Дела мои шли ладно.
На дворе, в бане, устроил я моленную, в которой мы по
ночам и сходились; анбары навалил иконами,
книжками, лестовками, всяким добром. Постояльцев во всякое время было множество, но выгоднее всех были такие, которых выгоняли в город для увещаний. Позовут их, бывало, в присутствие, стоят они там, стоят с утра раннего, а потом, глядишь, и выйдет сам секретарь.
В эту
ночь по трущобам глухой Безыменки ходил весь вечер щегольски одетый искатель приключений, всюду пил пиво, беседовал с обитателями и, выходя
на улицу, что-то заносил в
книжку при свете, падавшем из окон, или около фонарей.
Нина. Мы расстаемся и… пожалуй, более уже не увидимся. Я прошу вас принять от меня
на память вот этот маленький медальон. Я приказала вырезать ваши инициалы… а с этой стороны название вашей
книжки: «Дни и
ночи».
— А! — говорит, — описано в них, как молодые люди соблазняют благонравных девиц, как они, под предлогом того, что хотят их взять за себя, увозят их из дому родительского, как потом оставляют этих несчастных девиц
на волю судьбы, и они погибают самым плачевным образом. Я, — говорит бабушка, — много таких
книжек читала, и все, говорит, так прекрасно описано, что
ночь сидишь, тихонько читаешь. Так ты, — говорит, — Настенька, смотри их не прочти. Каких это, — говорит, — он книг прислал?
Потом я лег спать и
на ночь читал
книжку; даже могу вам сказать, какую: Гюи де Мопассана; как всегда, наслаждался ею и заснул, как младенец.
Книжка — десть писчей бумаги, сложенной ввосьмеро, где нужно разрезанной и прошитой посредине только раз, отчего
книжка топырится, распадается, распирается, разрывается — вроде меня в моих пикеях и шевиотах — как я ни пытаюсь ее сдвинуть, все свободное от писания время сидя
на ней всем весом и напором, а
на ночь кладя
на нее мой любимый булыжник — с искрами.
Над двором
на небе плыла уже луна; она быстро бежала в одну сторону, а облака под нею в другую; облака уходили дальше, а она всё была видна над двором. Матвей Саввич помолился
на церковь и, пожелав доброй
ночи, лег
на земле около повозки. Кузька тоже помолился, лег в повозку и укрылся сюртучком; чтобы удобнее было, он намял себе в сене ямочку и согнулся так, что локти его касались коленей. Со двора видно было, как Дюдя у себя внизу зажег свечку, надел очки и стал в углу с
книжкой. Он долго читал и кланялся.
Наконец все разъехались. Княжна осталась одна. Она полулегла
на кушетку с
книжкой в руках, но ей не читалось. От печатных строк рябило в глазах. Проведенная почти без сна
ночь и нервное состояние дня дали себя знать.