Неточные совпадения
А
на Остапа уже наскочило вдруг шестеро; но не в добрый час, видно, наскочило: с одного полетела голова, другой перевернулся, отступивши; угодило копьем в ребро третьего; четвертый был поотважней, уклонился головой от пули, и попала в конскую грудь горячая пуля, — вздыбился бешеный конь, грянулся о
землю и задавил под собою
всадника.
Изредка, воровато и почти бесшумно, как рыба в воде, двигались быстрые, черные фигурки людей. Впереди кто-то дробно стучал в стекла, потом стекло, звякнув, раскололось, прозвенели осколки, падая
на железо, взвизгнула и хлопнула калитка, встречу Самгина кто-то очень быстро пошел и внезапно исчез, как бы провалился в
землю. Почти в ту же минуту из-за угла выехали пятеро
всадников, сгрудились, и один из них испуганно крикнул...
Ухватил
всадник страшною рукою колдуна и поднял его
на воздух. Вмиг умер колдун и открыл после смерти очи. Но уже был мертвец и глядел как мертвец. Так страшно не глядит ни живой, ни воскресший. Ворочал он по сторонам мертвыми глазами и увидел поднявшихся мертвецов от Киева, и от
земли Галичской, и от Карпата, как две капли воды схожих лицом
на него.
Далее
на стене, противуположной алькову, над огромной рабочей конторкой, заваленной приходо-расходными книгами, счетами, мешочками с образцами семян ржи, ячменя, овса, планами
на земли, фасадами
на постройки, висел отлично гравированный портрет как бы рыцаря в шапочке и в мантии, из-под которой виднелись стальные латы, а внизу под портретом подпись: «Eques a victoria» [«Всадник-победитель» (лат.).], под которою, вероятно, рукою уж самого хозяина было прибавлено: «Фердинанд герцог Брауншвейг-Люнебургский, великий мастер всех соединенных лож».
— Я, раб божий Тимур, говорю что следует! Триста
всадников отправятся сейчас же во все концы
земли моей, и пусть найдут они сына этой женщины, а она будет ждать здесь, и я буду ждать вместе с нею, тот же, кто воротится с ребенком
на седле своего коня, он будет счастлив — говорит Тимур! Так, женщина?
И
всадник, кровью истекая,
Лежал без чувства
на земле...
Блестит медный знак
на шапке стражника и ствол ружья в руках у него, видно его чернобородое лицо, бессонные глаза, слышен запах лошадиного пота. Лениво фыркая, конь прядает ушами и, наезжая
на нас, нехотя влачит по
земле тяжкую тень
всадника.
Что это? Сон или действительность? Прямо
на меня во весь опор неслась лошадь передового кабардинца. Седой бородатый
всадник по-юношески ловко изогнулся в седле. Рослая фигура старика все ниже клонилась к луке, чалма, скользнув вдоль крупа лошади, белела теперь у ног коня, седая борода мела узкую тропинку… Быстрое, ловкое, неожиданное движение — и гость-кабардинец, совсем припав к
земле,
на всем скаку зубами выхватил торчащий из
земли кинжал и снова взлетел в седло, не выпуская изо рта добычу.
Мамед-Рагим, распорядитель джигитовки, придумал славную штуку. Он вонзил в
землю короткий дамасский кинжал так глубоко, что из
земли торчал только крошечный конец рукоятки, украшенный чернью, и предложил
всадникам —
на всем скаку выхватить кинжал зубами.
Маленькие глазки венгерца подозрительно остановились как раз
на том месте, где схоронились они, припав к самой
земле. Неожиданно он дал шпоры коню и, крикнув что-то остальным шести
всадникам, составлявшим отряд, промчался вперед. Чудесный, породистый конь, отливавший золотом, нервно перебирая тонкими, словно выточенными ногами, был теперь в каких-нибудь пяти шагах от Милицы.
Удар бывает иногда так силен, что лошадь со
всадником опрокидываются
на землю.
Он приложил ухо к
земле — звук слышался явственнее, и конь его насторожил уши. Вскоре показался конник, осматривающий окрестности, как бы
на поисках. Заслышав шорох у берега,
всадник свернул туда своего коня, вгляделся
на полулежавшего молодца и, радостно вскрикнув: «Чурчила!», соскочил с лошади и заключил его в свои объятья.
Чурчила, расставшись с отцом, бросился
на помощь к товарищам, но поздно: он успел только поднять меч, брошенный ляхом во время бегства, и поспешил с ним
на помощь к новгородскому воеводе, недавно принявшему участие в битве, и, будучи сам пеший, стал защищать его от конника, меч которого уже был готов опуститься
на голову воеводы… Чурчила сделал взмах мечом, и конь
всадника опустился
на колени, а сам
всадник повалился через его голову и меч воткнулся в
землю.
Чурчило, расставшись с отцом, бросился
на помощь к товарищам, но поздно: он успел только поднять меч, брошенный ляхом во время бегства, и поспешил с ним
на помощь к новгородскому воеводе, недавно принявшему участие в битве, и, будучи сам пеший, стал защищать его от конника, меч которого уже был готов опуститься
на голову воеводы… Чурчило сделал взмах мечом, и конь
всадника опустился
на колена, а сам
всадник повалился через его голову и меч воткнулся в
землю.
Глухо стонала
земля от топота конницы; но
всадники молчали, будто окаменелые
на конях своих.