В Архангельской губернии читается: «Встану я, раб божий, благословясь, пойду перекрестясь из дверей в двери, из дверей в ворота, в чистое поле; стану
на запад хребтом, на восток лицом, позрю, посмотрю на ясное небо; со ясна неба летит огненна стрела; той стреле помолюсь, покорюсь и спрошу ее: „Куда полетела, огненна стрела?“ — „В темные леса, в зыбучие болота, в сыроё кореньё!“ — „О ты, огненна стрела, воротись и полетай, куда я тебя пошлю: есть на святой Руси красна девица (имярек), полетай ей в ретивое сердце, в черную печень, в горячую кровь, в становую жилу, в сахарные уста, в ясные очи, в черные брови, чтобы она тосковала, горевала весь день, при солнце, на утренней заре, при младом месяце, на ветре-холоде, на прибылых днях и на убылых Днях, отныне и до века“».
Неточные совпадения
Мы с Дерсу прошли вдоль по
хребту. Отсюда сверху было видно далеко во все стороны.
На юге, в глубоком распадке, светлой змейкой извивалась какая-то река;
на западе в синеве тумана высилась высокая гряда Сихотэ-Алиня;
на севере тоже тянулись горные
хребты;
на восток они шли уступами, а дальше за ними виднелось темно-синее море. Картина была величественная и суровая.
Прямо от бивака мы начали восхождение
на хребет Карту, главная ось которого располагается от северо-востока к юго-западу.
Мы пошли влево и стали взбираться
на хребет, который здесь описывает большую дугу, охватывая со всех сторон истоки реки Горелой (Угрюмая огибает его с
запада).
После короткого отдыха у туземцев
на Кусуне я хотел было идти дальше, но они посоветовали мне остаться у них еще
на день. Удэгейцы говорили, что после долгого затишья и морочной погоды надо непременно ждать очень сильного ветра. Местные китайцы тоже были встревожены. Они часто посматривали
на запад. Я спросил, в чем дело. Они указали
на хребет Кямо, покрытый снегом.
Потом
хребет изгибается еще раз
на запад.
Он долгое время течет к северу, потом
на северо-запад и, обойдя справа невысокий, сильно размытый
хребет Самур (слева гранитные горы Гуми и Бакумана с вершиной Десидинза — большая западная вершина), круто поворачивает
на запад.
Горный
хребет, о котором здесь идет речь, начинается около Имана и идет к югу параллельно реке Уссури в направлении от северо-северо-востока к юго-юго-западу так, что
на запад от него будет река Сунгача и озеро Ханка, а
на восток — река Даубихе.
В верхней части Тадушу течет с северо-запада
на юго-восток. Истоки ее состоят из мелких горных ключей, которые располагаются так: с левой стороны — Царлкоуза [Ча-эр-гоу-дзы — разветвляющаяся долина.], Люденза-Янгоу [Люй-дянь-цзы-ян-гоу — зеленое козье пастбище.] и Сатенгоу [Ша-тянь-гоу — долина с песчаными полями.], а с правой — Безыменный и Салингоу [Са-лин-гоу — долина, идущая с рассыпного
хребта.]. Здесь находится самый низкий перевал через Сихотэ-Алинь.
К востоку от водораздела, насколько хватал глаз, все было покрыто туманом. Вершины соседних гор казались разобщенными островами. Волны тумана надвигались
на горный
хребет и, как только переходили через седловины, становились опять невидимыми. К
западу от водораздела воздух был чист и прозрачен. По словам китайцев, явление это обычное. Впоследствии я имел много случаев убедиться в том, что Сихотэ-Алинь является серьезной климатической границей между прибрежным районом и бассейном правых притоков Уссури.
Общее направление реки Вай-Фудзина юго-восточное. В одном месте она делает излом к югу, но затем выпрямляется вновь и уже сохраняет это направление до самого моря.
На западе ясно виднелся Сихотэ-Алинь. Я ожидал увидеть громаду гор и причудливые острые вершины, но передо мной был ровный
хребет с плоским гребнем и постепенным переходом от куполообразных вершин к широким седловинам. Время и вода сделали свое дело.
От хозяина фанзы мы узнали, что находимся у подножия Сихотэ-Алиня, который делает здесь большой излом, а река Тютихе течет вдоль него. Затем он сообщил нам, что дальше его фанзы идут 2 тропы: одна к северу, прямо
на водораздельный
хребет, а другая —
на запад, вдоль Тютихе. До истоков последней оставалось еще 12 км.
Водораздельный
хребет идет здесь от юго-запада
на северо-восток.
На следующий день к полудню, 2 ноября, мы дошли до реки Хутадо, текущей по кривой от
запада к югу. По ней нам надлежало подняться до перевала через горный
хребет, являющийся причиной петли Имана. Эта речка длиной 3,5 км. Подъем
на хребет и спуск с него — одинаковой крутизны, приблизительно в 30 градусов, а высота перевала относительно Имана равна 350 м.
На востоке высился высокий водораздел между бассейном Лефу и водами, текущими в Даубихе. Другой горный
хребет тянулся с востока
на запад и служил границей между Лефу и рекой Майхе.
На юго-востоке, там, где оба эти
хребта сходились вместе, высилась куполообразная гора Да-дянь-шань.
К полудню мы поднялись
на лесистый горный
хребет, который тянется здесь в направлении от северо-северо-востока
на юго-юго-запад и в среднем имеет высоту около 0,5 км. Сквозь деревья можно было видеть другой такой же перевал, а за ним еще какие-то горы. Сверху гребень
хребта казался краем громадной чаши, а долина — глубокой ямой, дно которой терялось в тумане.
Шатры номадов. Вокруг шатров пасутся овцы, лошади, верблюды. Вдали лес олив и смоковниц. Еще дальше, дальше,
на краю горизонта к северо —
западу, двойной
хребет высоких гор. Вершины гор покрыты снегом, склоны их покрыты кедрами. Но стройнее кедров эти пастухи, стройнее пальм их жены, и беззаботна их жизнь в ленивой неге: у них одно дело — любовь, все дни их проходят, день за днем, в ласках и песнях любви.
Яик, по указу Екатерины II переименованный в Урал, выходит из гор, давших ему нынешнее его название; течет к югу вдоль их цепи, до того места, где некогда положено было основание Оренбургу и где теперь находится Орская крепость; тут, разделив каменистый
хребет их, поворачивает
на запад и, протекши более двух тысяч пятисот верст, впадает в Каспийское море.
Бесконечные дремучие, девственные леса вологодские сливаются
на севере с тундрой, берегом Ледовитого океана,
на востоке, через Уральский
хребет, с сибирской тайгой, которой, кажется, и конца-края нет, а
на западе до моря тянутся леса да болота, болота да леса.
Я с любопытством взглянул
на нее. Синяя черта, извиваясь между
хребтов, горных речек и падей, уходила
на северо-восток, захватывала значительную часть течения Лены и ее безымянных притоков, подходила к водоразделу Енисея
на северо-западе, а
на юго-востоке широким синим пятном к ней придвигался Байкал…
Дня через два мы подошли к перевалу. Речка, служившая нам путеводной нитью, сделалась совсем маленькой. Она завернула направо к северу, потом к северо-западу и стала подниматься. Подъем был все время равномерно пологий и только под самым гребнем сделался крутым.
На перевале стояла небольшая кумирня, сложенная из тонких еловых бревен и украшенная красными тряпками с китайскими иероглифическими знаками.
На вершине
хребта лес был гораздо гуще. Красивый вид имеют густые ели, украшенные белоснежными капюшонами.