Такие дни бывали настоящей страдой, и о воскресном отдыхе с лишними часами сна мечтал, как о райском блаженстве, весь полк,
начиная с командира до последнего затрепанного и замурзанного денщика.
Но мои попытки сразу же осеклись о недоверие немецких властей,
начиная с командиров разных военных пунктов, к каким я должен был обращаться. Мне везде отказывали. Особых рекомендаций у меня не было, а редакция не позаботилась даже сейчас же выслать мне особое письмо. И я должен был довольствоваться тем, что буду писать письма в"Санкт-Петербургские ведомости"не прямо"с театра войны", как настоящий военный репортер, а"около войны".
Неточные совпадения
Командир не сходит
с мостика, и механик не выходит из машины; «Байкал»
начинает идти всё тише и тише и идет точно ощупью.
— Нехорошо-с, —
начал командир рычащим басом, раздавшимся точно из глубины его живота, и сделал длинную паузу. — Стыдно-с! — продолжал он, повышая голос. — Служите без году неделю, а
начинаете хвостом крутить. Имею многие основания быть вами недовольным. Помилуйте, что же это такое?
Командир полка делает ему замечание, а он, несчастный прапорщик, фендрик, позволяет себе возражать какую-то ерундистику. Безобразие! — вдруг закричал полковник так оглушительно, что Ромашов вздрогнул. — Немысленно! Разврат!
А досада так и грызла его: ну, хоть, пожалуй, администратором или эскадронным
командиром… да нет: время ушло, надо
начинать с азбуки.
— Смотри, Александров, — приказывает Тучабский. — Сейчас ты пойдешь ко мне навстречу! Я —
командир батальона. Шагом марш, раз-два, раз-два… Не отчетливо сделал полуоборот на левой ноге. Повторим. Еще раз. Шагом марш… Ну а теперь опоздал. Надо
начинать за четыре шага, а ты весь налез на батальонного. Повторить… раз-два. Эко, какой ты непонятливый фараон! Рука приставляется к борту бескозырки одновременно
с приставлением ноги. Это надо отчетливо делать, а у тебя размазня выходит. Отставить! Повторим еще раз.
От
командира казачьей сотни прискакал казак
с известием, что турки
начали наступать и что он,
командир, должен был стянуть своих людей и отступить на пять верст.
Через три дня Володя, совсем уже примирившийся
с назначением и даже довольный предстоящим плаванием,
с первым утренним пароходом отправился в Кронштадт, чтоб явиться на корвет и узнать, когда надо окончательно перебраться и
начать службу. Вместе
с тем ему, признаться, хотелось поскорее познакомиться
с командиром и старшим офицером — этими двумя главными своими начальниками — и увидеть корвет, на котором предстояло прожить три года, и свое будущее помещение на нем.
Катерина Астафьевна была любимицей всех,
начиная с полкового
командира и кончая последним фурштатом.