Неточные совпадения
Начинать нужно
с начала, а не
с середины.
С начала нужно
начинать, а не
с середины.
Как передать мои страдания в то время, когда бабушка
начала читать вслух мое стихотворение и когда, не разбирая, она останавливалась на
середине стиха, чтобы
с улыбкой, которая тогда мне казалась насмешливою, взглянуть на папа, когда она произносила не так, как мне хотелось, и когда, по слабости зрения, не дочтя до конца, она передала бумагу папа и попросила его прочесть ей все сначала?
Избы крестьянам по новому плану перестраивать
начал, и всё из хозяйственного расчета; по три двора вместе ставил треугольником, а на
середине воздвигал шест
с раскрашенной скворешницей и флагом.
Ярченко послал через Симеона приглашение, и актер пришел и сразу же
начал обычную актерскую игру. В дверях он остановился, в своем длинном сюртуке, сиявшем шелковыми отворотами,
с блестящим цилиндром, который он держал левой рукой перед
серединой груди, как актер, изображающий на театре пожилого светского льва или директора банка. Приблизительно этих лиц он внутренне и представлял себе.
Всего же страннее было то, что иногда, помолясь усердно, она вдруг уходила в
начале или
середине обедни, сказав, что больше ей не хочется молиться, о чем Александра Ивановна говорила
с особенным удивлением.
Гребцы работали
с необыкновенным усилием, лодка летела; но едва мы, достигнув
середины Волги, вышли из-под защиты горы, подул сильный ветер, страшные волны встретили нас, и лодка
начала то подыматься носом кверху, то опускаться кормою вниз; я вскрикнул, бросился к матери, прижался к ней и зажмурил глаза.
Сердито и
с пеной во рту выскочил серый, в яблоках, рысак,
с повиснувшим на недоуздке конюхом, и, остановясь на
середине площадки, выпрямил шею,
начал поводить кругом умными черными глазами, потом опять понурил голову, фыркнул и принялся рыть копытом землю.
Сначала крючок продевается сквозь
середину шейки,
начиная с ее конца, вдоль по кишечному каналу, и вынимается вон внизу, возле первых двух ножек, так что шейка остается продета поводком; отступя на полпальца, крючок снова впускается весь во внутренность рака, и жало его выходит несколько наружу возле рачьих глаз.
Марья Николаевна, введя богослова
с философом, сама стала у порога, а те сейчас же вышли на
середину комнаты и
начали пред бабушкой декламировать, сначала философ по-гречески, а потом богослов по-латыни.
На самом краю сего оврага снова начинается едва приметная дорожка, будто выходящая из земли; она ведет между кустов вдоль по берегу рытвины и наконец, сделав еще несколько извилин, исчезает в глубокой яме, как уж в своей норе; но тут открывается маленькая поляна, уставленная несколькими высокими дубами; посередине в возвышаются три кургана, образующие правильный треугольник; покрытые дерном и сухими листьями они похожи
с первого взгляда на могилы каких-нибудь древних татарских князей или наездников, но, взойдя в
середину между них, мнение наблюдателя переменяется при виде отверстий, ведущих под каждый курган, который служит как бы сводом для темной подземной галлереи; отверстия так малы, что едва на коленах может вползти человек, ко когда сделаешь так несколько шагов, то пещера
начинает расширяться всё более и более, и наконец три человека могут идти рядом без труда, не задевая почти локтем до стены; все три хода ведут, по-видимому, в разные стороны, сначала довольно круто спускаясь вниз, потом по горизонтальной линии, но галлерея, обращенная к оврагу, имеет особенное устройство: несколько сажен она идет отлогим скатом, потом вдруг поворачивает направо, и горе любопытному, который неосторожно пустится по этому новому направлению; она оканчивается обрывом или, лучше сказать, поворачивает вертикально вниз: должно надеяться на твердость ног своих, чтоб спрыгнуть туда; как ни говори, две сажени не шутка; но тут оканчиваются все искусственные препятствия; она идет назад, параллельно верхней своей части, и в одной
с нею вертикальной плоскости, потом склоняется налево и впадает в широкую круглую залу, куда также примыкают две другие; эта зала устлана камнями, имеет в стенах своих четыре впадины в виде нишей (niches); посередине один четвероугольный столб поддерживает глиняный свод ее, довольно искусно образованный; возле столба заметна яма, быть может, служившая некогда вместо печи несчастным изгнанникам, которых судьба заставляла скрываться в сих подземных переходах; среди глубокого безмолвия этой залы слышно иногда журчание воды: то светлый, холодный, но маленький ключ, который, выходя из отверстия, сделанного, вероятно,
с намерением, в стене, пробирается вдоль по ней и наконец, скрываясь в другом отверстии, обложенном камнями, исчезает; немолчный ропот беспокойных струй оживляет это мрачное жилище ночи...
Ходил он лениво,
с развальцой. Никогда, даже во время кулачного боя, он не ускорял движений. Стоя на месте, всегда в самой
середине свалки, он только расставлял пошире ноги, укреплялся в устойчивой позе и
начинал работать. Он не юлил, не подставлял ног, не уклонялся. Он напрягался, заносил руку, захватывая размахом широкое пространство, и пускал кулак не целясь, рассчитывая на его тяжесть и в полной надежде, что он сам найдет свое место. И кулак попадал.
Между тем незаметно подходила осень. Уже
с августа утренники крепко стискивали землю. К
середине дня она едва успевала оттаять под косыми лучами солнца, как уж
с ранних сумерек ее опять
начинало примораживать. Воздух был чист и прозрачен, звуки неслись отчетливо, ясно, далеко, копыта лошадей звонко стучали по голой, но уже скованной земле…
В
начале улицы еще было ветрено, и дорога была заметна, но в
середине деревни стало тихо, тепло и весело. У одного двора лаяла собака, у другого баба, закрывшись
с головой поддевкой, прибежала откуда-то и зашла в дверь избы, остановившись на пороге, чтобы поглядеть на проезжающих. Из
середины деревни слышались песни девок.
На небольшой полянке, середи частого елового леса, стоял высокий деревянный крест
с прибитым в
середине медным распятьем. Здесь, по преданью, стояла келья отца Варлаама, здесь он сожег себя со ученики своими. Придя на место и положив перед крестом обычный семипоклонный нача́л, богомольцы стали по чину, и мать Аркадия, заметив, что отец Иосиф намеревается
начать канон, поспешила «замолитвовать». Не хотела и тут ему уступить, хоть по скитским обычаям первенство следовало Иосифу, как старцу.
В молодости бодрится, весело живет человек, но в
середине жизни уже нет той бодрости, а к старости уже чувствуется усталость и всё больше и больше хочется отдыха. И как после дня приходит ночь, и ложится человек, и
начинают в голове его мешаться мысли, и он, засыпая, уходит куда-то и не чует уже сам себя, — то же и
с человеком, когда он умирает.
Обыкновенно он
начинал с шаблона «В некотором царстве, в некотором государстве», далее громоздил всякий невинный вздор и, рассказывая
начало, совсем не знал, каковы будут
середина и конец.
Дворянство, которое было передовым и наиболее культурным слоем в
начале и еще в
середине XIX века, во вторую половину века будет понижаться в культурном уровне, делаться реакционным и должно будет уступить место разночинной интеллигенции, которая принесет
с собой совсем иной, новый тип культуры.
Хижина, в которую вводят Лира, оказывается тою самой, в которую вошел Эдгар, переодетый в сумасшедшего, то есть голый. Эдгар выходит из хижины, и, хотя все знают его, никто не узнает его, так же как не узнают Кента, и Эдгар, Лир и шут
начинают говорить бессмысленные речи, продолжающиеся
с перерывами на шести страницах. В
середине этой сцены приходит Глостер и тоже не узнает ни Кента, ни своего сына Эдгара и рассказывает им о том, как его сын Эдгар хотел убить его.
В углу гостиной отыскали мы своего старого знакомого пастора Глика, жарконько рассуждавшего
с каким-то архитектором-философом о том, каким образом удобнее созидать храм просвещения:
с низу ли
начинать,
с середины или
с верху?
В
середине разговора, который
начинал занимать Наполеона, глаза Бертье обратились на генерала
с свитой, который на потной лошади скакал к кургану. Это был Бельяр. Он, слезши
с лошади, быстрыми шагами подошел к императору и смело, громким голосом стал доказывать необходимость подкреплений. Он клялся честью, что русские погибли, ежели император даст еще дивизию.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В
середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что-нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться,
с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля,
начал говорить...
А я сижу, гляжу в книгу и
начинаю в уме перекоряться
с господом: «Ну что же? думаю, ведь уж как я тебя просил, а ты вот ничего и не сделал!» И
с этим встал, чтобы пойти воды напиться, а меня как что-то по самой
середине камеры хлоп по затылку и на пол бросило…