Неточные совпадения
— Ведь обыкновенно как говорят? — бормотал Свидригайлов, как бы про себя, смотря
в сторону и
наклонив несколько
голову. — Они говорят: «Ты болен, стало быть,
то, что тебе представляется, есть
один только несуществующий бред». А ведь тут нет строгой логики. Я согласен, что привидения являются только больным; но ведь это только доказывает, что привидения могут являться не иначе как больным, а не
то что их нет самих по себе.
Извозчики, лавочники, кухарки, рабочие, чиновники останавливались и с любопытством оглядывали арестантку; иные покачивали
головами и думали: «вот до чего доводит дурное, не такое, как наше, поведение». Дети с ужасом смотрели на разбойницу, успокаиваясь только
тем, что за ней идут солдаты, и она теперь ничего уже не сделает.
Один деревенский мужик, продавший уголь и напившийся чаю
в трактире, подошел к ней, перекрестился и подал ей копейку. Арестантка покраснела,
наклонила голову и что-то проговорила.
Опять нотабене. Никогда и ничего такого особенного не значил наш монастырь
в его жизни, и никаких горьких слез не проливал он из-за него. Но он до
того увлекся выделанными слезами своими, что на
одно мгновение чуть было себе сам не поверил; даже заплакал было от умиления; но
в тот же миг почувствовал, что пора поворачивать оглобли назад. Игумен на злобную ложь его
наклонил голову и опять внушительно произнес...
Приезжал дядя Яков с гитарой, привозил с собою кривого и лысого часовых дел мастера,
в длинном черном сюртуке, тихонького, похожего на монаха. Он всегда садился
в угол,
наклонял голову набок и улыбался, странно поддерживая ее пальцем, воткнутым
в бритый раздвоенный подбородок. Был он темненький, его единый глаз смотрел на всех как-то особенно пристально; говорил этот человек мало и часто повторял
одни и
те же слова...
Женщины
в фартуках всплескивали руками и щебетали скоро-скоро подобострастными и испуганными голосами. Красноносая девица кричала с трагическими жестами что-то очень внушительное, но совершенно непонятное, очевидно, на иностранном языке. Рассудительным басом уговаривал мальчика господин
в золотых очках; при этом он
наклонял голову то на
один,
то на другой бок и степенно разводил руками. А красивая дама томно стонала, прижимая тонкий кружевной платок к глазам.
Зинаида стала передо мной,
наклонила немного
голову набок, как бы для
того, чтобы лучше рассмотреть меня, и с важностью протянула мне руку. У меня помутилось
в глазах; я хотел было опуститься на
одно колено, упал на оба — и так неловко прикоснулся губами к пальцам Зинаиды, что слегка оцарапал себе конец носа ее ногтем.
Капитан Стельковский, маленький, худощавый человек
в широчайших шароварах, шел небрежно и не
в ногу, шагах
в пяти сбоку правого фланга, и, весело щурясь,
наклоняя голову то на
один,
то на другой бок, присматривался к равнению.
Она была не виновата
в том, что сделала бессознательную привычку слегка улыбаться
одними губами и
наклонять голову, когда ей рассказывали вещи, для нее мало занимательные (а кроме ее самой и мужа, ничто ее не занимало); но эта улыбка и наклонение
головы, часто повторенные, были невыносимо отталкивающие.
Ни
один мускул не дрогнул на лице Юсуфа, он
наклонил голову в знак
того, что понял слова Шамиля.
Одно мне пришлось наблюдать во время моих горных скитаний: я видел, как тур пробирался по отвесной скале и время от времени упирался рогом
в стену, а иногда, должно быть уж
в очень опасных местах,
то наклонял,
то поднимал
голову,
то вытягивал шею. Что рога ему служат балансом и поддержкой, это ясно.
Тройниковых было еще четверо, кроме Дутлова; но
один был староста, и его госпожа уволила; из другой семьи поставлен был рекрут
в прошлый набор; из остальных двух были назначены двое, и
один из них даже и не пришел на сходку, только баба его грустно стояла позади всех, смутно ожидая, что как-нибудь колесо перевернется на ее счастье; другой же из двух назначенных, рыжий Роман,
в оборванном армяке, хотя и не бедный, стоял прислонившись у крыльца и,
наклонив голову, всё время молчал, только изредка внимательно вглядывался
в того, кто заговаривал погромче, и опять опускал
голову.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а
наклоняя голову,
то на
один бок,
то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.