Неточные совпадения
Клим усмехнулся, но промолчал. Он уже приметил, что все студенты, знакомые брата и Кутузова, говорят о
профессорах, об университете почти так же враждебно, как гимназисты говорили об учителях и гимназии. В поисках причин такого отношения он
нашел, что тон дают столь различные люди, как Туробоев и Кутузов. С ленивенькой иронией, обычной для него, Туробоев говорил...
Покойный
профессор, как видно из его рапорта,
находил неудобным «ограничивать размер пищи, уже столько лет выдаваемой ссыльнокаторжным, не входя в ближайшее изучение тех условий работы и содержания, в которые эти арестанты поставлены, так как едва ли можно составить здесь точное понятие о качествах того мяса и хлеба, которые на месте выдаются»; тем не менее все-таки он
находил возможным ограничение в году употребления дорогих мясных порций и предложил три табели: две скоромных и одну постную.
— Будет шутить! — недоверчиво возразил Лихонин.Что же тебя заставляет здесь дневать и ночевать? Будь ты писатель-дело другого рода. Легко
найти объяснение: ну, собираешь типы, что ли… наблюдаешь жизнь… Вроде того профессора-немца, который три года прожил с обезьянами, чтобы изучить их язык и нравы. Но ведь ты сам сказал, что писательством не балуешься?
Товарищи никогда не могли постигнуть, где он
находил время для занятий наукой, но тем не менее все экзамены и очередные работы он сдавал отлично и с первого курса был на виду у
профессоров.
И что же! выискался
профессор, который не только не проглотил этого слова, не только не подавился им в виду десятков юношей, внимавших ему, не только не выразился хоть так, что как, дескать, ни печально такое орудие, но при известных формах общежития представляется затруднительным обойти его, а прямо и внятно повествовал, что кнут есть одна из форм, в которых высшая идея правды и справедливости
находит себе наиболее приличное осуществление.
Я
нашел здоровье моей матери очень расстроенным и узнал, что это была единственная причина, по которой она не приехала ко мне, получив известие о моем разрыве с Григорьем Иванычем. — Продолжая владеть моей беспредельной доверенностью и узнав все малейшие подробности моей жизни, даже все мои помышления, она успокоилась на мой счет и, несмотря на молодость, отпустила меня в университет на житье у неизвестного ей
профессора с полною надеждою на чистоту моих стремлений и безукоризненность поведения.
— Боже мой! Ведь даже нельзя представить себе всех последствий… —
Профессор с презрением ткнул левую калошу, которая раздражала его, не желая налезать на правую, и пошел к выходу в одной калоше. Тут же он потерял носовой платок и вышел, хлопнув тяжелою дверью. На крыльце он долго искал в карманах спичек, хлопая себя по бокам, не
нашел и тронулся по улице с незажженной папиросой во рту.
Утром коридорный приносит мне чай и нумер местной газеты. Машинально я прочитываю объявление на первой странице, передовую, выдержки из газет и журналов, хронику… Между прочим в хронике я
нахожу такое известие: «Вчера с курьерским поездом прибыл в Харьков наш известный ученый, заслуженный
профессор Николай Степанович такой-то и остановился в такой-то гостинице».
Несмотря на убедительные и ясные доказательства
профессора, почти все слушатели
нашли такой разбор любимой трагедии пристрастным и недоброжелательным, даже осердились за него.
Мещерский потащил с собою ректора,
профессора Двигубского, по всем зданиям, принадлежавшим университету, и сейчас
нашел удобное помещение в доме университетской типографии: нужно было только сделать какие-то поправки и небольшие переделки.
Профессор перестанет читать лекции, студент перестанет учиться, писатель бросит авторство, актер не покажется на сцену, артист изломает резец и палитру, говоря высоким слогом, если
найдет возможность даром получить все, чего теперь добивается трудом.
В московском доме графини, где она провела сутки и уехала далее, по-видимому совсем позабыв о Шерамуре и не сделав на его счет никаких распоряжений, он
нашел того
профессора живописи, который за него поручился.
На обязанности студента-куратора лежит исследовать данного ему больного, определить его болезнь и следить за ее течением; когда больного демонстрируют студентам, куратор излагает перед аудиторией историю его болезни, сообщает, что он
нашел у него при исследовании, и высказывает свой диагноз; после этого
профессор указывает куратору на его промахи и недосмотры, подробно исследует больного и ставит свое распознавание.
Хрущов. Я сейчас кончу и уйду. Да, я мелок, но и вы,
профессор, не орел! Мелок Жорж, который ничего не
нашел умнее сделать, как только пустить себе пулю в лоб. Все мелки! Что же касается женщин…
Блестящих и даже просто приятных лекторов было немного на этих двух факультетах. Лучшими считались физик Кемц и физиолог Биддер (впоследствии ректор) — чрезвычайно изящный лектор в особом, приподнятом, но мягком тоне. Остроумием и широтой взглядов отличался талантливый неудачник, специалист по палеонтологии, Асмус. Эту симпатичную личность и его похороны читатель
найдет в моем романе вместе с портретами многих
профессоров, начиная с моего ближайшего наставника Карла Шмидта, недавно умершего.
Он был послан в округ (как тогда делалось с лучшими ученическими сочинениями), и
профессор Булич написал рецензию, где мне сильно досталось, а два очерка из деревенской жизни — «Дурачок» и «Дурочка» ученика В.Ешевского (брата покойного
профессора Московского университета, которого я уже не застал в гимназии) — сильно похвалил,
находя в них достоинства во вкусе тогдашних повестей Григоровича.
Материал для наблюдения, как распространялся и действовал «Сеничкин яд» в тридцатых годах нашего столетия, мы
находим в записках магистра 2-го курса московской духовной академии и
профессора вифанской семинарии, а впоследствии синодального секретаря Филиппа Филипповича Исмайлова, драгоценнейшею чертою характера которого надо считать его правдивость, часто совсем не щадящую его собственного самолюбия.