Неточные совпадения
Впрочем,
в ожидании поры исполнять
в больших размерах свои планы, Кити и теперь, на
водах, где было столько больных и несчастных, легко
нашла случай прилагать свои новые правила, подражая Вареньке.
Наивный мужик Иван скотник, казалось, понял вполне предложение Левина — принять с семьей участие
в выгодах скотного двора — и вполне сочувствовал этому предприятию. Но когда Левин внушал ему будущие выгоды, на лице Ивана выражалась тревога и сожаление, что он не может всего дослушать, и он поспешно
находил себе какое-нибудь не терпящее отлагательства дело: или брался за вилы докидывать сено из денника, или наливать
воду, или подчищать навоз.
— Так вы нынче ждете Степана Аркадьича? — сказал Сергей Иванович, очевидно не желая продолжать разговор о Вареньке. — Трудно
найти двух свояков, менее похожих друг на друга, — сказал он с тонкою улыбкой. — Один подвижной, живущий только
в обществе, как рыба
в воде; другой, наш Костя, живой, быстрый, чуткий на всё, но, как только
в обществе, так или замрет или бьется бестолково, как рыба на земле.
Доктор остался очень недоволен Алексеем Александровичем. Он
нашел печень значительно увеличенною, питание уменьшенным и действия
вод никакого. Он предписал как можно больше движения физического и как можно меньше умственного напряжения и, главное, никаких огорчений, то есть то самое, что было для Алексея Александровича так же невозможно, как не дышать; и уехал, оставив
в Алексее Александровиче неприятное сознание того, что что-то
в нем нехорошо и что исправить этого нельзя.
Серпуховской вошел
в дом,
в уборную, чтоб умыть руки, и
нашел там Вронского; Вронский обливался
водой.
Он
в том покое поселился,
Где деревенский старожил
Лет сорок с ключницей бранился,
В окно смотрел и мух давил.
Всё было просто: пол дубовый,
Два шкафа, стол, диван пуховый,
Нигде ни пятнышка чернил.
Онегин шкафы отворил;
В одном
нашел тетрадь расхода,
В другом наливок целый строй,
Кувшины с яблочной
водойИ календарь осьмого года:
Старик, имея много дел,
В иные книги не глядел.
— Спасибо за предложение, Анна Сергеевна, и за лестное мнение о моих разговорных талантах. Но я
нахожу, что я уж и так слишком долго вращался
в чуждой для меня сфере. Летучие рыбы некоторое время могут подержаться на воздухе, но вскоре должны шлепнуться
в воду; позвольте же и мне плюхнуть
в мою стихию.
Утром сели на пароход, удобный, как гостиница, и поплыли встречу караванам барж, обгоняя парусные рыжие «косоуши», распугивая увертливые лодки рыбаков. С берегов, из богатых сел, доплывали звуки гармоники, пестрые группы баб любовались пароходом, кричали дети, прыгая
в воде, на отмелях.
В третьем классе, на корме парохода, тоже играли, пели. Варвара
нашла, что Волга действительно красива и недаром воспета она
в сотнях песен, а Самгин рассказывал ей, как отец учил его читать...
«Посмотрим, как делают религию на заводе искусственных минеральных
вод! Но — как же я увижу?» Подвинув ногу по мягкому на полу, он уперся ею
в стену, а пошарив по стене рукою,
нашел тряпочку, пошевелил ее, и пред глазами его обнаружилась продолговатая, шириною
в палец, светлая полоска.
Тут мы
нашли озерко с пресной
водой, сажени
в три или четыре шириной и длиной и по грудь глубиной.
Мы съехали после обеда на берег, лениво и задумчиво бродили по лесам, или, лучше сказать, по садам, зашли куда-то
в сторону,
нашли холм между кедрами, полежали на траве, зашли
в кумирню, напились
воды из колодца, а вечером пили чай на берегу, под навесом мирт и папирусов, — словом, провели вечер совершенно идиллически.
Двери растворили, отворили окно, открыли трубу, Митя притащил из сеней ведро с
водой, сперва намочил голову себе, а затем,
найдя какую-то тряпку, окунул ее
в воду и приложил к голове Лягавого.
Когда начало смеркаться, мы немного спустились с гребня хребта
в сторону реки Горелой. После недавних дождей ручьи были полны
водой. Очень скоро мы
нашли удобное место и расположились биваком высоко над уровнем моря.
Для этого надо было
найти плёс, где
вода шла тихо и где было достаточно глубоко. Такое место скоро было найдено немного выше последнего порога. Русло проходило здесь около противоположного берега, а с нашей стороны тянулась длинная отмель, теперь покрытая
водой. Свалив три большие ели, мы очистили их от сучьев, разрубили пополам и связали
в довольно прочный плот. Работу эту мы закончили перед сумерками и потому переправу через реку отложили до утра.
В 4 часа дня пошел дождь. Мы спустились с хребта и, как только
нашли в ручье
воду, тотчас стали биваком. Стрелки принялись развьючивать мулов, а мы с Дерсу по обыкновению отправились на разведку. Я пошел вверх, а он вниз по ключу.
Пройти нам удалось немного. Опасаясь во время тумана заблудиться
в горах, я решил рано стать на бивак. На счастье, Чжан Бао
нашел между камней яму, наполненную дождевой
водой, и вблизи от нее сухой кедровый стланец. Мы поставили односкатную палатку, развели огонь и стали сушиться.
Оба китайца занялись работой. Они убирали сухие ветки, упавшие с деревьев, пересадили 2 каких-то куста и полили их
водой. Заметив, что
воды идет
в питомник мало, они пустили ее побольше. Потом они стали полоть сорные травы, но удаляли не все, а только некоторые из них, и особенно были недовольны, когда поблизости
находили элеутерококк.
С левой стороны высилась скалистая сопка. К реке она подходила отвесными обрывами. Здесь мы
нашли небольшое углубление вроде пещеры и развели
в нем костер. Дерсу повесил над огнем котелок и вскипятил
воду. Затем он достал из своей котомки кусок изюбровой кожи, опалил ее на огне и стал ножом мелко крошить, как лапшу. Когда кожа была изрезана, он высыпал ее
в котелок и долго варил. Затем он обратился ко всем со следующими словами...
Мы спустились
в долину и, как только
нашли воду, тотчас же остановились среди дубового редколесья.
Следующий день, 8 июня, ушел на поиски
в воде ружей. Мы рассчитывали, что при солнце будет видно дно реки, но погода, как на грех, снова испортилась. Небо покрылось тучами, и стало моросить. Тем не менее после полудня Меляну удалось
найти 2 ружья, ковочный инструмент, подковы и гвозди. Удовольствовавшись этим, я приказал собираться
в дорогу.
3 часа мы шли без отдыха, пока
в стороне не послышался шум
воды. Вероятно, это была та самая река Чау-сун, о которой говорил китаец-охотник. Солнце достигло своей кульминационной точки на небе и палило вовсю. Лошади шли, тяжело дыша и понурив головы.
В воздухе стояла такая жара, что далее
в тени могучих кедровников нельзя было
найти прохлады. Не слышно было ни зверей, ни птиц; только одни насекомые носились
в воздухе, и чем сильнее припекало солнце, тем больше они проявляли жизни.
Мужики презирали его и всю его семью; они даже раз жаловались на него миром Сенатору и моему отцу, которые просили митрополита взойти
в разбор. Крестьяне обвиняли его
в очень больших запросах денег за требы,
в том, что он не хоронил более трех дней без платы вперед, а венчать вовсе отказывался. Митрополит или консистория
нашли просьбу крестьян справедливой и послали отца Иоанна на два или на три месяца толочь
воду. Поп возвратился после архипастырского исправления не только вдвое пьяницей, но и вором.
Что такое? И спросить не у кого — ничего не вижу. Ощупываю шайку — и не
нахожу ее; оказалось, что банщик ее унес, а голова и лицо
в мыле. Кое-как протираю глаза и вижу: суматоха! Банщики побросали своих клиентов, кого с намыленной головой, кого лежащего
в мыле на лавке. Они торопятся налить из кранов шайки
водой и становятся
в две шеренги у двери
в горячую парильню, высоко над головой подняв шайки.
Дело о задушенном индейце
в воду кануло, никого не
нашли. Наконец года через два явился законный наследник — тоже индеец, но одетый по-европейски. Он приехал с деньгами, о наследстве не говорил, а цель была одна — разыскать убийц дяди. Его сейчас же отдали на попечение полиции и Смолина.
Пищик. Постой… Жарко… Событие необычайнейшее. Приехали ко мне англичане и
нашли в земле какую-то белую глину… (Любови Андреевне.) И вам четыреста… прекрасная, удивительная… (Подает деньги.) Остальные потом. (Пьет
воду.) Сейчас один молодой человек рассказывал
в вагоне, будто какой-то… великий философ советует прыгать с крыш… «Прыгай!», говорит, и
в этом вся задача. (Удивленно.) Вы подумайте!
Воды!..
На юге у одного каторжного по доносу другого сделали обыск и
нашли дневник, который был принят за черновые корреспонденции; ему дали 50 розог и 15 дней продержали
в темном карцере на хлебе и на
воде.
В местах привольных, то есть по хорошим рекам с большими камышистыми озерами, и
в это время года
найти порядочные станицы гусей холостых: они обыкновенно на одном озере днюют, а на другом ночуют. Опытный охотник все это знает, или должен знать, и всегда может подкрасться к ним, плавающим на
воде, щиплющим зеленую травку на лугу, усевшимся на ночлег вдоль берега, или подстеречь их на перелете с одного озера на другое
в известные часы дня.
Я
нашел один раз такое гнездо: гагара, сидя на нем, как на лодке, плавала по маленькому озерцу, находившемуся посреди огромного камыша; увидя меня
в близком расстоянии, гагара сползла или свалилась на
воду и нырнула.
И горные ключи и низменные болотные родники бегут ручейками: иные текут скрытно, потаенно, углубясь
в землю, спрятавшись
в траве и кустах; слышишь, бывало, журчанье, а
воды не
находишь; подойдешь вплоть, раздвинешь руками чащу кустарника или навес густой травы — пахнет
в разгоревшееся лицо свежею сыростью, и, наконец, увидишь бегущую во мраке и прохладе струю чистой и холодной
воды.
Имя вполне выражает особенность его характера: между тремя передними пальцами своих ног он имеет тонкую перепонку и плавает по
воде, как утка, даже ныряет. бы предположить, что он владеет способностью ловить мелкую рыбешку, но поплавки никогда не пахнут ею, и, при всех моих анатомических наблюдениях, я никогда не
находил в их зобах признаков питания рыбой.
В слоях
находил иногда остатки животных,
в морях живущих,
находил остатки растений и заключать мог, что слоистое расположение земли начало свое имеет
в наплавном положении
вод и что
воды, переселяяся из одного края земного шара к другому, давали земле тот вид, какой она
в недрах своих представляет.
В самой середине нашего укрытия из
воды сантиметров на двадцать поднимался большой плоский камень площадью
в восемь квадратных метров. Поверхность его была покрыта бурыми водорослями и раковинами.
В другое время я сделал бы вывод не
в пользу нашего убежища, но теперь мы все были рады, что
нашли тот «угол», о котором мечтали
в открытом море и который, как нам казалось, мог защитить нас.
Мать равнодушно смотрела на зеленые липы и березы, на текущую вокруг нас
воду; стук толчеи, шум мельницы, долетавший иногда явственно до нас, когда поднимался ветерок, по временам затихавший, казался ей однообразным и скучным; сырой запах от пруда, которого никто из нас не замечал,
находила она противным, и, посидев с час, она ушла домой,
в свою душную спальню, раскаленную солнечными лучами.
Впрочем, горьковатость
воды не имела дурного влияния на рыбу, которой водилось
в Уршаке множество и которую
находили все очень вкусною.
Захотелось ей осмотреть весь дворец, и пошла она осматривать все его палаты высокие, и ходила она немало времени, на все диковинки любуючись; одна палата была краше другой, и все краше того, как рассказывал честной купец, государь ее батюшка родимый; взяла она из кувшина золоченого любимый цветочик аленькой, сошла она
в зеленые сады, и запели ей птицы свои песни райские, а деревья, кусты и цветы замахали своими верхушками и ровно перед ней преклонилися; выше забили фонтаны
воды и громче зашумели ключи родниковые; и
нашла она то место высокое, пригорок муравчатый, на котором сорвал честной купец цветочик аленькой, краше которого нет на белом свете.
Находя во мне живое сочувствие, они с увлеченьем предавались удовольствию рассказывать мне: как сначала обтают горы, как побегут с них ручьи, как спустят пруд, разольется полая
вода, пойдет вверх по полоям рыба, как начнут ловить ее вятелями и мордами; как прилетит летняя птица, запоют жаворонки, проснутся сурки и начнут свистать, сидя на задних лапках по своим сурчинам; как зазеленеют луга, оденется лес, кусты и зальются, защелкают
в них соловьи…
Если его ограбят, он старается изловить грабителя, и буде изловит, то говорит:"Стой! законами грабить не позволяется!"Если он сам ограбит, то старается схоронить концы
в воду, и если ему это удастся, то говорит:"Какие такие ты законы для дураков
нашел! для дураков один закон: учить надо!"И все кругом смеются:
в первом случае смеются тому, что дурака поймали, во втором — тому, что дурака выучили.
Слово за словом, купец видит, что шутки тут плохие, хочь и впрямь пруд спущай, заплатил три тысячи, ну, и дело покончили. После мы по пруду-то маленько поездили, крючьями
в воде потыкали, и тела, разумеется, никакого не
нашли. Только, я вам скажу, на угощенье, когда уж были мы все выпивши, и расскажи Иван Петрович купцу, как все дело было; верите ли, так обозлилась борода, что даже закоченел весь!
Приехала на
воды экспекторирующая старушка-вдова, и ни
в ком, на чужбине, не
нашла участия, кроме обер-кельнера своей гостиницы.
— Бывают, батюшка!.. Этта,
в сенокос,
нашли женщину убитую, и брюхо-то вострым колом все разворочено, а по весне тоже мужичка-утопленника
в реке обрели. Пытал становой разыскивать: сам ли как пьяный
в воду залез, али подвезли кто — шут знает. Бывает всего!
Мы решили, что друзья у тебя есть, какие у другого редко бывают: не фальшивые;
в воду за тебя, правда, не бросятся и на костер не полезут, обниматься тоже не охотники; да ведь это до крайности глупо; пойми, наконец! но зато совет, помощь, даже деньги — всегда
найдешь…
Варя, вели мне дать стакан
воды, — прибавила она, снова взглянув вдаль, должно быть
найдя, что было еще рано или вовсе не нужно посвящать меня
в семейные отношения, — или нет, лучше он сходит.
Утром воины беспрекословно исполнили приказание вождя. И когда они, несмотря на адский ружейный огонь, подплыли почти к самому острову, то из
воды послышался страшный треск, весь остров покосился набок и стал тонуть. Напрасно европейцы молили о пощаде. Все они погибли под ударами томагавков или
нашли смерть
в озере. К вечеру же
вода выбросила труп Черной Пантеры. У него под
водою не хватило дыхания, и он, перепилив корень, утонул. И с тех пор старые жрецы поют
в назидание юношам, и так далее и так далее.
— Н-ну! Тут сколько авариев было. С одной стороны мыс, а с другой
вода кружится, как
в котле. Остается только узенькое место. Вот тут и угадайте. Вот как раз, где мы сейчас идем, тут «Владимир» пошел ко дну, когда его «Колумбия» саданула
в бок. Так и покатился вниз. И не
нашли… Здесь ямища сажен
в четыреста…
Невтерпеж мне стало служить
в опричниках; такая
нашла тошнота, что хоть
в воду кинуться.
— Я его, признаюсь вам, я его наговорной
водой всякий день пою. Он, конечно, этого не знает и не замечает, но я пою, только не помогает, — да и грех. А отец Савелий говорит одно: что стоило бы мне его куда-то
в Ташкент сослать. «Отчего же, говорю, еще не попробовать лаской?» — «А потому, говорит, что из него лаской ничего не будет, у него, — он
находит, — будто совсем природы чувств нет». А мне если и так, мне, детки мои, его все-таки жалко… — И просвирня снова исчезла.
Люба стала главною нитью, связывающею его с жизнью города: ей были известны все события, сплетни, намерения жителей, и о чём бы она ни говорила, речь её была подобна ручью чистой
воды в грязных потоках — он уже
нашёл своё русло и бежит тихонько, светлый по грязи, мимо неё.
Сели на песке кучками по восьмеро на чашку. Сперва хлебали с хлебом «юшку», то есть жидкий навар из пшена с «поденьем», льняным черным маслом, а потом густую пшенную «ройку» с ним же. А чтобы сухое пшено
в рот лезло, зачерпнули около берега
в чашки
воды: ложка каши — ложка
воды, а то ройка крута и суха,
в глотке стоит. Доели. Туман забелел кругом. Все жались под дым, а то комар заел. Онучи и лапти сушили. Я
в первый раз
в жизни надел лапти и
нашел, что удобнее обуви и не придумаешь: легко и мягко.
—
Нашел человека! — подхватил земский. — Князь Пожарский!.. — повторил он с злобной улыбкою, от которой безобразное лицо его сделалось еще отвратительнее. — Нет, хозяин, у него поляки отбили охоту соваться туда, куда не спрашивают. Небойсь хватился за ум, убрался
в свою Пурецкую волость да вот уже почти целый год тише
воды ниже травы, чай, и теперь еще бока побаливают.
Труп отца не
нашли, а мать была убита раньше, чем упала
в воду, — ее вытащили, и она лежала
в гробу такая же сухая и ломкая, как мертвая ветвь старого дерева, какою была и при жизни.