Неточные совпадения
Тем не менее он все-таки сделал слабую попытку дать отпор. Завязалась борьба; но предводитель вошел уже в ярость и не помнил себя. Глаза его сверкали, брюхо сладострастно ныло. Он задыхался, стонал,
называл градоначальника душкой, милкой и другими несвойственными этому сану
именами; лизал его, нюхал и т. д. Наконец с неслыханным остервенением бросился предводитель на
свою жертву, отрезал ножом ломоть головы и немедленно проглотил.
Зная, что что-то случилось, но не зная, что именно, Вронский испытывал мучительную тревогу и, надеясь узнать что-нибудь, пошел в ложу брата. Нарочно выбрав противоположный от ложи Анны пролет партера, он, выходя, столкнулся с бывшим полковым командиром
своим, говорившим с двумя знакомыми. Вронский слышал, как было произнесено
имя Карениных, и заметил, как поспешил полковой командир громко
назвать Вронского, значительно взглянув на говоривших.
Уходя к
своему полку, Тарас думал и не мог придумать, куда девался Андрий: полонили ли его вместе с другими и связали сонного? Только нет, не таков Андрий, чтобы отдался живым в плен. Между убитыми козаками тоже не было его видно. Задумался крепко Тарас и шел перед полком, не слыша, что его давно
называл кто-то по
имени.
Лонгрен,
называя девочке
имена снастей, парусов, предметов морского обихода, постепенно увлекался, переходя от объяснений к различным эпизодам, в которых играли роль то брашпиль, то рулевое колесо, то мачта или какой-нибудь тип лодки и т. п., а от отдельных иллюстраций этих переходил к широким картинам морских скитаний, вплетая суеверия в действительность, а действительность — в образы
своей фантазии.
— Я не зову теперь тебя в Марьино, — сказал ему однажды Николай Петрович (он
назвал свою деревню этим
именем в честь жены), — ты и при покойнице там соскучился, а теперь ты, я думаю, там с тоски пропадешь.
Впервые она
назвала имя своего мужа и снова стала провинциальной купчихой.
Она утомительно долго рассуждала на эту тему, считая чьи-то деньги,
называя имена известных промышленников, землевладельцев,
имена министров. Самгин почти не слушал ее, теснимый
своими мыслями.
Елена все шептала,
называя имена депутатов, характеризуя их, Клим Иванович Самгин наклонил к лицу ее голову
свою, подставил ухо, делая вид, что слушает, а сам быстро соображал...
Наконец вот выставка. Он из угла смотрит на
свою картину, но ее не видать, перед ней толпа, там произносят его
имя. Кто-то изменил ему,
назвал его, и толпа от картины обратилась к нему.
Он сел и погрузился в
свою задачу о «долге», думал, с чего начать. Он видел, что мягкость тут не поможет: надо бросить «гром» на эту играющую позором женщину,
назвать по
имени стыд, который она так щедро льет на голову его друга.
— Да, читал и аккомпанировал мне на скрипке: он был странен, иногда задумается и молчит полчаса, так что вздрогнет, когда я
назову его по
имени, смотрит на меня очень странно… как иногда вы смотрите, или сядет так близко, что испугает меня. Но мне не было… досадно на него… Я привыкла к этим странностям; он раз положил
свою руку на мою: мне было очень неловко. Но он не замечал сам, что делает, — и я не отняла руки. Даже однажды… когда он не пришел на музыку, на другой день я встретила его очень холодно…
Состоял он в молодые годы адъютантом у какого-то значительного лица, которого иначе и не
называет как по
имени и по отчеству; говорят, будто бы он принимал на себя не одни адъютантские обязанности, будто бы, например, облачившись в полную парадную форму и даже застегнув крючки, парил
своего начальника в бане — да не всякому слуху можно верить.
Та к как это случилось 11 июля, в день Ольги, то решили залив
своего спасения
назвать ее
именем.
В Уссурийском крае реки, горы и мысы на берегу моря имеют различные названия. Это произошло оттого, что туземцы
называют их по-своему, китайцы — по-своему, а русские, в
свою очередь, окрестили их
своими именами. Поэтому, чтобы избежать путаницы, следует там, где живут китайцы, придерживаться названий китайских, там, где обитают тазы, не следует руководствоваться названиями, данными русскими. Последние имеют место только на картах и местным жителям совершенно не известны.
Ипатовцы для
своих конспиративных заседаний избрали самое удобное место — трактир «Ад», где никто не мешал им собираться в сокровенных «адских кузницах». Вот по
имени этого притона группа ишутинцев и
назвала себя «Ад».
Кабацкие мужики хохотали в лицо Полуянову, настоящему Полуянову, который осмелился
назвать себя
своим собственным
именем.
Пароход мог отправиться только в конце апреля. Кстати, Харитина
назвала его «Первинкой» и любовалась этим
именем, как ребенок, придумавший
своей новой игрушке название. Отвал был назначен ранним утром, когда на пристанях собственно публики не было. Так хотел Галактион. Когда пароход уже отвалил и сделал поворот, чтобы идти вверх по реке, к пристани прискакал какой-то господин и отчаянно замахал руками. Это был Ечкин.
В Малороссии зовут ее луговка, потому что она живет в сенокосных лугах; [
Называют также и чайкою]
имена же чибиса и пигалицы, вероятно, получила она от
своего крика или писка, который, впрочем, придется к каждому слову и который, конечно, известен всем.
Что касается до выродков, или князьков, то этим последним
именем называют всегда птицу, которая вместо
своего обыкновенного цвета имеет перья белые.
Впрочем, эти перышки нисколько не похожи на волосы, и скорее их
назвать косичками, но другого
имени гаршнеп у нас не имеет, а потому должен остаться при
своей немецкой кличке, не вовсе удачной, но всем известной.
Некоторые оренбургские охотники, в том числе и я,
называют ее красноустик, а крестьяне, так же как и сивку, — полевой курахтанчик, но последнее
имя ей совершенно нейдет; склад ее не похож на куриный, а очень сходна она
своим образованьем именно с ласточкой.
Лаврецкого тотчас окружили: Леночка, как старинная знакомая, первая
назвала себя, уверила его, что еще бы немножко — и она непременно его бы узнала, и представила ему все остальное общество,
называя каждого, даже жениха
своего, уменьшительными
именами.
К особенностям Груздева принадлежала феноменальная память. На трех заводах он почти каждого знал в лицо и мог
назвать по
имени и отчеству, а в
своих десяти кабаках вел счеты на память, без всяких книг. Так было и теперь. Присел к стойке, взял счеты в руки и пошел пощелкивать, а Рачителиха тоже на память отсчитывалась за две недели
своей торговли. Разница вышла в двух полуштофах.
— А вот за гордость тебя господь и наказал: красотою
своей гордилась и женихов гоняла… Этот не жених, тот не жених, а красота-то и довела до конца. С никонианином спуталась… […с никонианином спуталась… — С
именем московского патриарха Никона (1605–1681) связана реформа официальной церкви — исправление церковных книг по образцу греческих, изменение обрядов и т. д. Не признавшие этой реформы — раскольники —
называли православных никонианами.] да еще с женатым… Нет, нет, уходи лучше, Аграфена!
По диванам и козеткам довольно обширной квартиры Райнера расселились: 1) студент Лукьян Прорвич, молодой человек, недовольный университетскими порядками и желавший утверждения в обществе коммунистических начал, безбрачия и вообще естественной жизни; 2) Неофит Кусицын, студент, окончивший курс, — маленький, вострорыленький, гнусливый человек, лишенный средств совладать с
своим самолюбием, также поставивший себе обязанностью написать
свое имя в ряду первых поборников естественной жизни; 3) Феофан Котырло, то, что поляки характеристично
называют wielke nic, [Букв.: великое ничто (польск.).] — человек, не умеющий ничего понимать иначе, как понимает Кусицын, а впрочем, тоже коммунист и естественник; 4) лекарь Сулима, человек без занятий и без определенного направления, но с непреодолимым влечением к бездействию и покою; лицом черен, глаза словно две маслины; 5) Никон Ревякин, уволенный из духовного ведомства иподиакон, умеющий везде пристроиваться на чужой счет и почитаемый неповрежденным типом широкой русской натуры; искателен и не прочь действовать исподтишка против лучшего из
своих благодетелей; 6) Емельян Бочаров, толстый белокурый студент, способный на все и ничего не делающий; из всех его способностей более других разрабатывается им способность противоречить себе на каждом шагу и не считаться деньгами, и 7) Авдотья Григорьевна Быстрова, двадцатилетняя девица, не знающая, что ей делать, но полная презрения к обыкновенному труду.
Среди кадетов, отправлявшихся в подобного рода экспедиции, всегда было условлено
называть друг друга вымышленными
именами. Это была не так конспирация, или уловка против бдительности начальства, или боязнь скомпрометировать себя перед случайным семейным знакомым как
своего рода игра в таинственность и переодевание, — игра, ведшая
свое начало еще с тех времен, когда молодежь увлекается Густавом Эмаром, Майн-Ридом и сыщиком Лекоком.
В эту пору у них в корпусе считалось особенным хвастливым мужским шиком
называть все сокровенные вещи
своими именами.
И тотчас же девушки одна за другой потянулись в маленькую гостиную с серой плюшевой мебелью и голубым фонарем. Они входили, протягивали всем поочередно непривычные к рукопожатиям, негнущиеся ладони,
называли коротко, вполголоса,
свое имя: Маня, Катя, Люба… Садились к кому-нибудь на колени, обнимали за шею и, по обыкновению, начинали клянчить...
Поднялся в доме шум и гвалт, повскакали дочери из-за пялец
своих, а вышивали они серебром и золотом ширинки шелковые; почали они отца целовать, миловать и разными ласковыми
именами называть, и две старшие сестры лебезят пуще меньшой сестры.
На другой день все объяснилось. Ах, какая это адская интрига! И с каким коварством она пущена в ход, чтобы забрызгать грязью одного меня и выгородить все остальное!.. Утром я сидел дома, обдумывая
свое положение, как ко мне приехал один из наших офицеров. Он
назвал себя депутатом и от
имени всех товарищей пригласил меня оставить полк.
Они скорее готовы примириться с архиепископом Ресом, с этим не помнящим родства субъектом, явившимся в рейхстаг во
имя интересов папства, нежели с чудаком, который никак не может позабыть, что у него недавно было нечто такое, что он
называл своим отечеством!
— Тем хуже для тебя! Если я погибаю, то погибаю только одной
своей особой, от чего никому ни тепло, ни холодно, а ты хочешь затянуть мертвой петлей десятки тысяч людей во
имя своих экономических фантазий. Иначе я не могу
назвать твоей системы… Что это такое, вся эта ученая галиматья, если ее разобрать хорошенько? Самая некрасивая подтасовка научных выводов, чтобы угодить золотому тельцу.
По необъяснимому психологическому процессу результаты такой критики получались как раз обратные: набоб мог
назвать сотни
имен блестящих красавиц, которые затмевали сиянием
своей красоты Прозорову, но все эти красавицы теряли в глазах набоба всякую цену, потому что всех их можно было купить, даже такую упрямую красавицу, как Братковская, которая
своим упрямством просто поднимала себе цену — и только.
Она забыла осторожность и хотя не
называла имен, но рассказывала все, что ей было известно о тайной работе для освобождения народа из цепей жадности. Рисуя образы, дорогие ее сердцу, она влагала в
свои слова всю силу, все обилие любви, так поздно разбуженной в ее груди тревожными толчками жизни, и сама с горячей радостью любовалась людьми, которые вставали в памяти, освещенные и украшенные ее чувством.
Наконец наступила новая эра, которую я не считаю нужным
назвать здесь по
имени, но которую всякий из нас
назовет в
своем сердце.
К объяснению всего этого ходило, конечно, по губернии несколько темных и неопределенных слухов, вроде того, например, как чересчур уж хозяйственные в
свою пользу распоряжения по одному огромному имению, находившемуся у князя под опекой; участие в постройке дома на дворянские суммы, который потом развалился; участие будто бы в Петербурге в одной торговой компании, в которой князь был распорядителем и в которой потом все участники потеряли безвозвратно
свои капиталы; отношения князя к одному очень важному и значительному лицу, его прежнему благодетелю, который любил его, как родного сына, а потом вдруг удалил от себя и даже запретил
называть при себе его
имя, и, наконец, очень тесная дружба с домом генеральши, и ту как-то различно понимали: кто обращал особенное внимание на то, что для самой старухи каждое слово князя было законом, и что она, дрожавшая над каждой копейкой, ничего для него не жалела и, как известно по маклерским книгам, лет пять назад дала ему под вексель двадцать тысяч серебром, а другие говорили, что m-lle Полина дружнее с князем, чем мать, и что, когда он приезжал, они, отправив старуху спать, по нескольку часов сидят вдвоем, затворившись в кабинете — и так далее…
Ошарашенный этой грозной вспышкой, батальон двинулся послушно и бодро, точно окрик послужил ему хлыстом.
Имя юнкера-протестанта так и осталось неизвестным, вероятно, он сам сначала опешил от
своей бессознательно вырвавшейся дерзости, а потому ему стало неловко и как-то стыдно сознаться, тем более что об этом никто уже больше не спрашивал. Спроси Паша сразу на месте — кто осмелился возразить ему из строя, виновник немедленно
назвал бы
свою фамилию: таков был строгий устный адат училища.
Второе: архивариус земского суда откопал в старых делах показание одного бродяги-нищего, пойманного и в суде допрашивавшегося, из какового показания видно, что сей нищий
назвал себя бежавшим из Сибири вместе с другим ссыльным, который ныне служит у господина губернского предводителя Крапчика управляющим и
имя коего не Тулузов, а семинарист Воздвиженский, сосланный на поселение за кражу церковных золотых вещей, и что вот-де он вывернулся и пребывает на свободе, а что его, старика, в тюрьме держат; показанию этому, как говорит архивариус, господа члены суда не дали, однако, хода, частию из опасения господина Крапчика, который бы, вероятно, заступился за
своего управителя, а частию потому, что получили с самого господина Тулузова порядочный, должно быть, магарыч, ибо неоднократно при его приезде в город у него пировали и пьянствовали.
Много и других лиц было замешано в это дело. Схваченные по приказанию царя и жестоко истязуемые, кто в Москве, кто в Слободе, они, в
свою очередь,
называли много
имен, и число пытаемых росло с каждым днем и выросло наконец до трехсот человек.
Они вторгались за кулисы, бесцеремонно стучались в двери ее уборной, когда она была еще полуодета,
называли ее уменьшительными
именами — и она смотрела на все это как на простую формальность, род неизбежной обстановки ремесла, и спрашивала себя только об том — «мило» или «не мило» выдерживает она в этой обстановке
свою роль?
Хотя я по
имени его и не
назвал, но сказал о нем как о некоем посреди нас стоящем, который, придя к нам нагий и всеми глупцами осмеянный за
свое убожество, не только сам не погиб, но и величайшее из дел человеческих сделал, спасая и воспитывая неоперенных птенцов.
…А ведь странно, однако, что я до сих пор, до двадцати лет, никого не любила! Мне кажется, что у Д. (буду
называть его Д., мне нравится это
имя: Дмитрий) оттого так ясно на душе, что он весь отдался
своему делу,
своей мечте. Из чего ему волноваться? Кто отдался весь… весь… весь… тому горя мало, тот уж ни за что не отвечает. Не я хочу: то хочет. Кстати, и он, и я, мы одни цветы любим. Я сегодня сорвала розу. Один лепесток упал, он его поднял… Я ему отдала всю розу.
Степан Михайлыч, по живости
своей, сам иногда задерживал ход дела,
называя некоторых дворовых и крестьян по
имени и сопровождая эти
имена одобрительными отзывами.
Но крестьяне, а за ними и все окружные соседи,
назвали новую деревеньку Новым Багровом, по прозванию
своего барина и в память Старому Багрову, из которого были переведены: даже и теперь одно последнее
имя известно всем, а первое остается только в деловых актах: богатого села Знаменского с прекрасною каменною церковию и высоким господским домом не знает никто.
Когда Алексей Степаныч ушел, старик обнял
свою Сонечку со слезами и, осыпая ее ласковыми и нежными
именами,
назвал между прочим чародейкой, которая силою волшебства умеет вызывать из души человеческой прекрасные ее качества, так глубоко скрытые, что никто и не подозревал их существования.
Крепость Татищева, при устье реки Камыш-Самары, основана Кирилловым, образователем Оренбургской губернии, и названа от него Камыш-Самарою. Татищев, заступивший место Кириллова,
назвал ее
своим именем: Татищева пристань. Находится в 28 верстах от Нижне-Озерной и в 54 (прямой дорогою) от Оренбурга.
Если в такую минуту я
называл Олесю по
имени или предлагал ей какой-нибудь вопрос, она вздрагивала и медленно обращала ко мне
свое лицо, в котором отражались испуг и усилие понять смысл моих слов.
— То есть пока мы не
назвали вещей
своими именами? Какое ребячество!
Но вместе с тем я не желаю обманывать себя и
называю вещи
своими именами: я явился сюда с скромной целью протискаться вперед и занять место за столом господ.
К самому себе я всегда был строг и
называл вещи их собственными
именами, хотя гораздо удобнее ненавидеть и прощать
свои собственные пороки и недостатки, когда их находишь в других людях.