И достигается все-таки «ничто», потому что нельзя же
назвать нормальным существование, которого содержание состоит из одних усилий над собой, из лишений и воздержаний.
Неточные совпадения
— Вы сами же совершенно правильно
назвали людей этого типа анекдотическими. Когда подует ветер
нормальной жизни, он выметет их, как сор.
Самгин вздрогнул, ему показалось, что рядом с ним стоит кто-то. Но это был он сам, отраженный в холодной плоскости зеркала. На него сосредоточенно смотрели расплывшиеся, благодаря стеклам очков, глаза мыслителя. Он прищурил их, глаза стали
нормальнее. Сняв очки и протирая их, он снова подумал о людях, которые обещают создать «мир на земле и в человецех благоволение», затем, кстати, вспомнил, что кто-то — Ницше? —
назвал человечество «многоглавой гидрой пошлости», сел к столу и начал записывать свои мысли.
— Поговорим, папа, серьезно… Я смотрю на брак как на дело довольно скучное, а для мужчины и совсем тошное. Ведь брак для мужчины — это лишение всех особенных прав, и твои принцы постоянно бунтуют, отравляют жизнь и себе и жене. Для чего мне муж-герой? Мне нужен тот
нормальный средний человек, который терпеливо понесет свое семейное иго. У себя дома ведь нет ни героев, ни гениев, ни особенных людей, и в этом, по-моему, секрет того крошечного, угловатого эгоизма, который мы
называем семейным счастьем.
Но в то же время не могу же я заглушить в своем сердце голос той высшей человеческой правды, который удостоверяет, что подобные условии жизни ни
нормальными, ни легко переживаемыми
назвать не приходится.
Одним словом, нет, по-видимому, возможности подвергать сомнению факт, что наше эстетическое чувство, подобно всем другим, имеет свои
нормальные границы относительно продолжительности и интенсивности своего напряженного состояния и что в этих двух смыслах нельзя
называть его ненасытным или бесконечным.
Но прежде чем я вам
назову эту выгоду, я хочу себя компрометировать лично и потому дерзко объявляю, что все эти прекрасные системы, все эти теории разъяснения человечеству настоящих,
нормальных его интересов, с тем чтоб оно, необходимо стремясь достигнуть этих интересов, стало бы тотчас же добрым и благородным, — покамест, по моему мненью, одна логистика!
Сарсе был то, что парижане
называют"uri normalien", то есть бывший воспитанник"Высшей
нормальной школы".