Неточные совпадения
В язычестве было ощущение первоначальной
святости плоти и плотской жизни, был здоровый религиозный материализм, реалистическое чувство земли, но язычество было бессильно перед тлением плоти всего
мира, не могло так преобразить плоть, чтоб она стала вечной и совершенной, не могло вырвать из плоти грех и зло.
Потом он обновил помещение, придав ему характер не пугающий, а тихий и располагающий к мысли о вреде вражды и о
святости тишины
мира.
Казалось, для них во всем
мире не существовало уже ничего заслуживающего хотя бы малейшего снисхождения и вся
святость сосредоточивалась на этом небольшом островке, занятом их тесно сомкнутыми «стрижеными гуменцами» и оглашаемом их унылыми напевами.
Я уже несколько наслышался о суровой
святости его жизни и заранее воображал встретить черствую наружность отшельника, чуждого всему в
мире, кроме своей кельи и молитвы, изнуренного, высохшего от вечного поста и бденья.
Какое же из двух предположений вероятнее? Разве можно допустить, чтобы нравственные существа — люди — были поставлены в необходимость справедливо проклинать существующий порядок
мира, тогда как перед ними выход, разрешающий их противоречие? Они должны проклинать
мир и день своего рождения, если нет бога и будущей жизни. Если же, напротив, есть и то и другое, жизнь сама по себе становится благом и
мир — местом нравственного совершенствования и бесконечного увеличения счастья и
святости.
Полагая магизм в основу своих отношений к
миру, к земле, к плоти, прародители затемнили и ослабили в себе естественную свою софийность, в силу которой Адаму была присуща власть над
миром как богоносному и богоприемлющему существу, — не как предмет вожделения и самостоятельная цель, но как одно из проявлений его духовной высоты и
святости.
Святость есть высшая духовная сила, победа над
миром.
Это видно в судьбе творческих гениев и творческом движении духа в истории, в историческом развитии, в судьбе пророчества и
святости в
мире, в судьбе всех озарений, всех интуиций, всех первородных идей.
Могучая мысль, вызвавшая Малахню, побудила его явиться суетному
миру во всеоружии всей его изуверной
святости и глупости.
Ныне оскудела
святость в
мире, человечество как бы лишилось дара
святости.
Для божественных целей
мира гениальность Пушкина так же нужна, как и
святость Серафима.
С одной
святостью Серафима без гения Пушкина не достигается творческая цель
мира.
На пути творческой гениальности так же нужно отречься от «
мира», победить «
мир», как и на пути
святости.
Но тогда должно религиозно осудить всех гениев
мира, ибо без
святости они дерзали творить.
И само христианство становится все более и более буржуазным, из него исчезает подлинная
святость, непримиримость к «
миру», красота устремленности к
миру иному.
— Я вообще нахожу, что обет безбрачия далеко не самое нравственное учреждение в мальтийском ордене… Блюдящий
святость домашнего очага столь же, если не более, достоин уважения, чем извращающий свою природу, даже противно воле Божией… Еще при создании
мира Господь сказал: «Скучно быть человеку одному, сотворим ему помощницу, подобную ему…» Что вы скажете на это, аббат?
Всё то, чем истинно живет теперь
мир: социализм, коммунизм, политико-экономические теории, утилитаризм, свобода и равенство людей и сословий и женщин, все нравственные понятия людей,
святость труда,
святость разума, науки, искусства, всё, что ворочает
миром и представляется церкви враждебным, всё это — части того же учения, которое, сама того не зная, пронесла с скрываемым ею учением Христа та же церковь.
Но в старом «буржуазном»
мире, в
мире наших отцов и дедов, было не одно дурное и злое — в нем были великие святыни и великие ценности. И вот эти святыни и ценности
мир «социалистический» отвергает и истребляет. В старом «буржуазном»
мире была
святость и гениальность, явленные в ослепительных образах, в том
мире были Пушкин и св. Серафим.