Неточные совпадения
Через несколько
минут крайней избы как не бывало, и"оловянные", ожесточившись, уже брали приступом
вторую.
Дома он через
минуту уже решил дело по существу. Два одинаково великих подвига предстояли ему: разрушить город и устранить реку. Средства для исполнения первого подвига были обдуманы уже заранее; средства для исполнения
второго представлялись ему неясно и сбивчиво. Но так как не было той силы в природе, которая могла бы убедить прохвоста в неведении чего бы то ни было, то в этом случае невежество являлось не только равносильным знанию, но даже в известном смысле было прочнее его.
Между тем новый градоначальник оказался молчалив и угрюм. Он прискакал в Глупов, как говорится, во все лопатки (время было такое, что нельзя было терять ни одной
минуты) и едва вломился в пределы городского выгона, как тут же, на самой границе, пересек уйму ямщиков. Но даже и это обстоятельство не охладило восторгов обывателей, потому что умы еще были полны воспоминаниями о недавних победах над турками, и все надеялись, что новый градоначальник во
второй раз возьмет приступом крепость Хотин.
Во-первых, она сообразила, что городу без начальства ни на
минуту оставаться невозможно; во-вторых, нося фамилию Палеологовых, она видела в этом некоторое тайное указание; в-третьих, не мало предвещало ей хорошего и то обстоятельство, что покойный муж ее, бывший винный пристав, однажды, за оскудением, исправлял где-то должность градоначальника.
«Что-нибудь еще в этом роде», сказал он себе желчно, открывая
вторую депешу. Телеграмма была от жены. Подпись ее синим карандашом, «Анна», первая бросилась ему в глаза. «Умираю, прошу, умоляю приехать. Умру с прощением спокойнее», прочел он. Он презрительно улыбнулся и бросил телеграмму. Что это был обман и хитрость, в этом, как ему казалось в первую
минуту, не могло быть никакого сомнения.
— Во-первых, я его ничего не просил передавать тебе, во-вторых, я никогда не говорю неправды. А главное, я хотел остаться и остался, — сказал он хмурясь. — Анна, зачем, зачем? — сказал он после
минуты молчания, перегибаясь к ней, и открыл руку, надеясь, что она положит в нее свою.
На
втором приеме было то же. Тит шел мах за махом, не останавливаясь и не уставая. Левин шел за ним, стараясь не отставать, и ему становилось всё труднее и труднее: наступала
минута, когда, он чувствовал, у него не остается более сил, но в это самое время Тит останавливался и точил.
Из окон
второго и третьего этажа высовывались неподкупные головы жрецов Фемиды и в ту ж
минуту прятались опять: вероятно, в то время входил в комнату начальник.
В эту самую
минуту Амалия Ивановна, уже окончательно обиженная тем, что во всем разговоре она не принимала ни малейшего участия и что ее даже совсем не слушают, вдруг рискнула на последнюю попытку и с потаенною тоской осмелилась сообщить Катерине Ивановне одно чрезвычайно дельное и глубокомысленное замечание о том, что в будущем пансионе надо обращать особенное внимание на чистое белье девиц (ди веше) и что «непременно должен буль одна такая хороши дам (ди даме), чтоб карашо про белье смотрель», и
второе, «чтоб все молоды девиц тихонько по ночам никакой роман не читаль».
В контору надо было идти все прямо и при
втором повороте взять влево: она была тут в двух шагах. Но, дойдя до первого поворота, он остановился, подумал, поворотил в переулок и пошел обходом, через две улицы, — может быть, безо всякой цели, а может быть, чтобы хоть
минуту еще протянуть и выиграть время. Он шел и смотрел в землю. Вдруг как будто кто шепнул ему что-то на ухо. Он поднял голову и увидал, что стоит у тогодома, у самых ворот. С того вечера он здесь не был и мимо не проходил.
В эту же
минуту он и сам сознавал, что мысли его порою мешаются и что он очень слаб:
второй день, как уж он почти совсем ничего не ел.
Этот парень все более не нравился Самгину, весь не нравился. Можно было думать, что он рисуется своей грубостью и желает быть неприятным. Каждый раз, когда он начинал рассказывать о своей анекдотической жизни, Клим, послушав его две-три
минуты, демонстративно уходил. Лидия написала отцу, что она из Крыма проедет в Москву и что снова решила поступить в театральную школу. А во
втором, коротеньком письме Климу она сообщила, что Алина, порвав с Лютовым, выходит замуж за Туробоева.
Через десяток
минут Самгин сидел в вагоне
второго класса.
Лошади подбежали к вокзалу маленькой станции, Косарев, получив на чай, быстро погнал их куда-то во тьму, в мелкий, почти бесшумный дождь, и через десяток
минут Самгин раздевался в пустом купе
второго класса, посматривая в окно, где сквозь мокрую тьму летели злые огни, освещая на
минуту черные кучи деревьев и крыши изб, похожие на крышки огромных гробов. Проплыла стена фабрики, десятки красных окон оскалились, точно зубы, и показалось, что это от них в шум поезда вторгается лязгающий звук.
Мир и тишина покоятся над Выборгской стороной, над ее немощеными улицами, деревянными тротуарами, над тощими садами, над заросшими крапивой канавами, где под забором какая-нибудь коза, с оборванной веревкой на шее, прилежно щиплет траву или дремлет тупо, да в полдень простучат щегольские, высокие каблуки прошедшего по тротуару писаря, зашевелится кисейная занавеска в окошке и из-за ерани выглянет чиновница, или вдруг над забором, в саду, мгновенно выскочит и в ту ж
минуту спрячется свежее лицо девушки, вслед за ним выскочит другое такое же лицо и также исчезнет, потом явится опять первое и сменится
вторым; раздается визг и хохот качающихся на качелях девушек.
— Как же, Аркашенька, как же! да, я там у Варвары Степановны три раза гостила; в первый раз приезжала, когда тебе всего годочек от роду был, во
второй — когда тебе четвертый годок пошел, а потом — когда тебе шесть годков
минуло.
Потом стало ворочать его то в одну, то в другую сторону с такой быстротой, что в тридцать
минут, по словам рапорта, было сделано им сорок два оборота! Наконец начало бить фрегат, по причине переменной прибыли и убыли воды, об дно, о свои якоря и класть то на один, то на другой бок. И когда во
второй раз положило — он оставался в этом положении с
минуту…
Так кончился первый акт этой морской драмы, — первый потому, что «страшные», «опасные» и «гибельные»
минуты далеко не исчерпались землетрясением.
Второй акт продолжался с 11-го декабря 1854 по 6-е января 1855 г., когда плаватели покинули фрегат, или, вернее, когда он покинул их совсем, и они буквально «выбросились» на чужой, отдаленный от отечества берег.
— Ну, как же, она не простит мне, — говорил Масленников, провожая бывшего товарища до первой площадки лестницы, как он провожал людей не первой важности, но
второй важности, к которым он причислял Нехлюдова. — Нет, пожалуйста, зайди хоть на
минуту.
В поле, под ногами, не было видно дороги, а в лесу было черно, как в печи, и Катюша, хотя и знала хорошо дорогу, сбилась с нее в лесу и дошла до маленькой станции, на которой поезд стоял 3
минуты, не загодя, как она надеялась, а после
второго звонка.
Виктор Николаич в первую
минуту считал себя погибшим, — проклятый язык сегодня губил его
второй раз, но улыбка Привалова спасла его.
Ограниченные запасы продовольствия заставили нас торопиться. Мы сократили большой привал до 30
минут и во
вторую половину дня шли до самых сумерек.
Вторую группу составляли два брата и три сестры-погодки, и хотя старшему брату, Степану, было уже четырнадцать лет в то время, когда сестре Софье
минуло только девять, но и первый и последняя учились у одних и тех же гувернанток.
Но уже когда она в первый раз сделалась матерью, веселость с нее как рукой сняло, а теперь, когда ее во
второй раз грех попутал, она с первой же
минуты, как убедилась, что беды не миновать, совсем упала духом.
Во-вторых, с
минуты на
минуту ждут тетенек-сестриц (прислуга называет их «барышнями»), которые накануне преображеньева дня приезжают в Малиновец и с этих пор гостят в нем всю зиму, вплоть до конца апреля, когда возвращаются в свое собственное гнездо «Уголок», в тридцати пяти верстах от нашей усадьбы.
Струнников, с своей стороны, тоже доволен. Но он не мечтает, во-первых, потому, что отяжелел после обеда и едва может добрести до кабинета, и, во-вторых, потому, что мечтания вообще не входят в его жизненный обиход и он предпочитает проживать деньги, как придется, без заранее обдуманного намерения. Придя в кабинет, он снимает платье, надевает халат и бросается на диван. Через
минуту громкий храп возвещает, что излюбленный человек в полной мере воспользовался послеобеденным отдыхом.
Возвращаясь часу во
втором ночи с Малой Грузинской домой, я скользил и тыкался по рытвинам тротуаров Живодерки. Около одного из редких фонарей этой цыганской улицы меня кто-то окликнул по фамилии, и через
минуту передо мной вырос весьма отрепанный, небритый человек с актерским лицом. Знакомые черты, но никак не могу припомнить.
Но
минуту спустя он вдруг быстро и беспокойно стал озираться кругом; это первое видение могло быть предвестником и предшественником
второго видения.
— Во-вторых: ни слова о злобных мальчишках! Я просижу и проговорю с тобой десять
минут; я пришла к тебе справку сделать (а ты думал и бог знает что?), и если ты хоть одним словом заикнешься про дерзких мальчишек, я встаю и ухожу, и уже совсем с тобой разрываю.
Происшествие с Самойлом Евтихычем
минут на десять приостановило борьбу, но потом она пошла своим чередом. На круг вышел Терешка-казак. Это появление в кругу мочеганина вызвало сначала смех, но Никитич цыкнул на особенно задорных, — он теперь отстаивал своих ключевлян, без различия концов. Впрочем, Терешке пришлось не долго покрасоваться на кругу, и он свалился под
второго борца.
Через
минуту он уже бежал через двор в сарайную, а перед ним летел казачок Тишка, прогремевший ногами по лестнице во
второй этаж.
Юлия приняла ее сначала довольно сухо, но m-lle Прыхина, не откладывая ни
минуты, начала рассказывать, во-первых, об отношениях Фатеевой к Вихрову, во-вторых, о том, какое последовало между ними объяснение.
Они были сильно испуганы и всю ночь не спали, ожидая каждую
минуту, что к ним постучат, но не решились выдать ее жандармам, а утром вместе с нею смеялись над ними. Однажды она, переодетая монахиней, ехала в одном вагоне и на одной скамье со шпионом, который выслеживал ее и, хвастаясь своей ловкостью, рассказывал ей, как он это делает. Он был уверен, что она едет с этим поездом в вагоне
второго класса, на каждой остановке выходил и, возвращаясь, говорил ей...
Меня изумило, во-первых, то, каким образом Маслобойников очутился у станционного двора в такую именно
минуту, когда я подъехал к нему, во-вторых, то, каким образом он вызнал не только о характере моего поручения, но, по-видимому, и о самом предмете его. Я не мог воздержаться, чтобы не выразить моего изумления.
Во-вторых, мне кажется, что люди науки, осуждающие своих клиентов выдерживать курсы лечения, упускают из вида, что эти курсы влекут за собой обязательное цыганское житье, среди беспорядка, в тесноте, вне возможности отыскать хоть
минуту укромного и самостоятельного существования.
Санину
минул двадцать
второй год, и он находился во Франкфурте, на возвратном пути из Италии в Россию.
В настоящую
минуту он был этим
вторым человеком.
— Такое право, что я больше не хочу учиться во
втором московском корпусе, где со мною поступили так несправедливо. С этой
минуты я больше не кадет, а свободный человек. Отпустите меня сейчас же домой, и я больше сюда не вернусь! ни за какие коврижки. У вас нет теперь никаких прав надо мною. И все тут!
Только спустя несколько
минут он сообразил, что иные, не выдержавши выпускных испытаний, остались в старшем классе на
второй год; другие были забракованы, признанные по состоянию здоровья негодными к несению военной службы; следующие пошли: кто побогаче — в Николаевское кавалерийское училище; кто имел родню в Петербурге — в пехотные петербургские училища; первые ученики, сильные по математике, избрали привилегированные карьеры инженеров или артиллеристов; здесь необходимы были и протекция и строгий дополнительный экзамен.
А, это ты! — крикнула она, увидав Софью Матвеевну, как раз в ту самую
минуту показавшуюся на пороге из
второй комнаты.
Понятно, как я обрадовался, когда на другой день утром пришел ко мне Глумов. Он был весел и весь сиял, хотя лицо его несколько побледнело и нос обострился. Очевидно, он прибежал с намерением рассказать мне эпопею своей любви, но я на первых же словах прервал его. Не нынче завтра Выжлятников мог дать мне
второе предостережение, а старик и девушка, наверное, уже сию
минуту поджидают меня. Что же касается до племянника, то он, конечно, уж доставил куда следует статистический материал. Как теперь быть?
— Не желай, — сказал он, — во-первых, только тот человек истинно счастлив, который умеет довольствоваться скромною участью, предоставленною ему провидением, а во-вторых, нелегко, мой друг, из золотарей вышедши, на высотах балансировать! Хорошо, как у тебя настолько характера есть, чтоб не возгордиться и не превознестись, но горе, ежели ты хотя на
минуту позабудешь о своем недавнем золотарстве! Волшебство, которое тебя вознесло, — оно же и низвергнет тебя! Иван Иваныч, правду я говорю?
— Во-вторых, сейчас бы штучку себе завел. В Курске ходил я к владычице молебен служить, так одну видел… ах, хороша штучка! Веришь ли, ни одной-то
минуты не было, чтоб она спокойно на месте постояла!
Во-первых, мать давала ему денег ровно столько, сколько требовалось, чтоб не пропасть с голода; во-вторых, в нем не оказывалось ни малейшего позыва к труду, а взамен того гнездилась проклятая талантливость, выражавшаяся преимущественно в способности к передразниванью; в-третьих, он постоянно страдал потребностью общества и ни на
минуту не мог оставаться наедине с самим собой.
Первый сбросил с себя свою простыню белый лекарь, через
минуту он снял и
второй свой покров, свою розовую серпянковую сорочку, и вслед за тем, шибко разбежавшись, бросился кувырком в реку и поплыл к большому широкому камню, который возвышался на один фут над водой на самой средине реки. Этот камень действительно был центром их сборища.
— Постыдно, даже глупо, но до известной степени отвечает потребностям
минуты. Во-первых, нечего больше говорить. Во-вторых, это звук, который, как я уже сказал, представляет очень удобное помещение для энергии. В-третьих, это звук краткий, и потому затрогивающий только единичные явления. Тогда как пресловутое зиждительство разом коверкает целый жизненный строй…
Она приехала в последние годы царствования покойной императрицы Екатерины портнихой при французской труппе; муж ее был
второй любовник, но, по несчастию, климат Петербурга оказался для него гибелен, особенно после того, как, оберегая с большим усердием, чем нужно женатому человеку, одну из артисток труппы, он был гвардейским сержантом выброшен из окна
второго этажа на улицу; вероятно, падая, он не взял достаточных предосторожностей от сырого воздуха, ибо с той
минуты стал кашлять, кашлял месяца два, а потом перестал — по очень простой причине, потому что умер.
Да,
вторая часть дня совершенно пропала для меня… Дорогие
минуты летели, как птицы, а солнце не хотело останавливаться. Вечер наступал с ужасающей быстротой. Моя любовь уже покрывалась холодными тенями и тяжелым предчувствием близившейся темноты.
Я знаю, что вы меня за это не почтите вашим особенным вниманием, но я уже, во-первых, стар, чтобы заискивать себе чье-нибудь расположение лестью и притворством, а во-вторых, строгая истина совершенно необходима в моем полуфантастическом рассказе для того, чтобы вы ни на
минуту не заподозрили меня во лжи, преувеличениях и утайках.
По глазам вижу, что ничего не понял. Одним словом, через двадцать
минут придем. Первое — шампанское поставить в ледник и водку тож, а красное наоборот, в теплое место в кухню.
Второе… Одним словом, дорогой мажордом желтой расы, поручаю тебе квартиру и ответственность возлагаю на тебя. Граф! Алле ву зан [AIlez-vous en.-Пошли вон (фр.).]. Во-раки!.. (Выходит с Обольяниновым.)