Неточные совпадения
Это от непривычки: если б пароходы существовали несколько тысяч лет, а парусные суда недавно, глаз людской, конечно, находил бы больше поэзии
в этом быстром, видимом стремлении судна, на котором не
мечется из угла
в угол измученная
толпа людей, стараясь угодить ветру, а стоит
в бездействии, скрестив руки на груди, человек, с покойным сознанием, что под ногами его сжата сила, равная силе моря, заставляющая служить себе и бурю, и штиль.
Точно несколько львов и тигров бросаются, вскакивают на дыбы, чтоб впиться один
в другого, и
мечутся кверху, а там вдруг целой
толпой шарахнулись вниз — только пыль столбом стоит поверх, и судно летит туда же за ними,
в бездну, но новая сила толкает его опять вверх и потом становит боком.
Но виден
в толпе красный верх козацкой шапки пана Данила;
мечется в глаза золотой пояс на синем жупане; вихрем вьется грива вороного коня.
Посредине бульвара конные жандармы носились за студентами. Работали с одной стороны нагайками, а с другой — палками и камнями. По бульвару
метались лошади без всадников, а соседние улицы переполнились любопытными. Свалка шла вовсю: на помощь полиции были вызваны казаки, они окружили
толпу и под усиленным конвоем повели
в Бутырскую тюрьму. «Ляпинка» — описанное выше общежитие студентов Училища живописи — вся сплошь высыпала на бульвар.
И она бросилась на гейшу, пронзительно визжала и сжимала сухие кулачки. За нею и другие, — больше из ее кавалеров. Гейша отчаянно отбивалась. Началась дикая травля. Веер сломали, вырвали, бросили на пол, топтали.
Толпа с гейшею
в середине бешено
металась по зале, сбивая с ног наблюдателей. Ни Рутиловы, ни старшины не могли пробиться к гейше. Гейша, юркая, сильная, визжала пронзительно, царапалась и кусалась. Маску она крепко придерживала то правою, то левою рукою.
Все, что было живо и не потеряло способности двигаться, высыпало на берег.
В серой, однообразной
толпе бурлаков, как мак, запестрели женские платки, яркие сарафаны, цветные шугаи. [Шугай — здесь: род кофты; обычно с ленточной оторочкой кругом.] Ребятишкам был настоящий праздник, и они
метались по берегу, как стаи воробьев.
Разительно проворный, как будто он бегал на десятке ног, смешной и страшный
в своей ярости и мольбах, он бешено
метался перед
толпою и очаровывал ее какой-то странной силой.
Иду я на улицу-с; мужиков, баб
толпа, толкуют промеж собой и приходят по-прежнему на лешего; Аксинья
мечется, как полоумная, по деревне, все ищет, знаете. Сделалось мне на этого лешего не
в шутку досадно: это уж значит из-под носу у исправника украсть. Сделал я тут же по всей деревне обыск, разослал по всем дорогам гонцов — ничего нету; еду
в Марково: там тоже обыск. Егор Парменыч дома, юлит передо мной.
Для всякого заезжего иностранца бой быков — неизбежное зрелище, где мадридская праздная
толпа всего ярче
мечется вам
в глаза, где так называемая"couleur locale"(местная окраска, колорит) считается самой что ни на есть испанистой.
А тот
в оркестре, что играл на трубе, уже носил, видимо,
в себе,
в своем мозгу,
в своих ушах, эту огромную молчаливую тень. Отрывистый и ломаный звук
метался, и прыгал, и бежал куда-то
в сторону от других — одинокий, дрожащий от ужаса, безумный. И остальные звуки точно оглядывались на него; так неловко, спотыкаясь, падая и поднимаясь, бежали они разорванной
толпою, слишком громкие, слишком веселые, слишком близкие к черным ущельям, где еще умирали, быть может, забытые и потерянные среди камней люди.
Куда он ни смотрел — отовсюду
металась ему
в глаза московская улично-рыночная сутолока; резкие цвета стен, церковные главы, иконы на лавках, вдали Воскресенские ворота с голубым куполом часовни и с
толпой молящихся; протянулись мимо него грязные, выкрашенные желтою и красною краской линейки с певчими и салопницами, ехавшими с каких-нибудь похорон…
Как только эти люди выходили из того пространства, по которому летали ядра и пули, так их тотчас же, стоявшие сзади, начальники формировали, подчиняли дисциплине и под влиянием этой дисциплины вводили опять
в область огня,
в которой они опять (под влиянием страха смерти), теряли дисциплину и
метались по случайному настроению
толпы.