Неточные совпадения
Николай Петрович рассказывал разные случаи из своей, как он выражался, фермерской жизни, толковал о предстоящих правительственных
мерах, о комитетах, о депутатах, о необходимости заводить машины и т.д. Павел Петрович медленно похаживал взад и вперед по столовой (он никогда не ужинал), изредка отхлебывая из рюмки, наполненной красным
вином, и еще реже произнося какое-нибудь замечание или, скорее, восклицание, вроде «а! эге! гм!».
Но и за эту статью все-таки его устранили из университета, с той поры, имея чин «пострадавшего за свободу», он жил уже не пытаясь изменять течение истории, был самодоволен, болтлив и, предпочитая всем напиткам красное
вино, пил, как все на Руси, не соблюдая чувства
меры.
А кто все спотыкается, падает и лежит в грязи, значит, не прощен, а не прощен потому, что не одолеет себя, не сладит с
вином, с картами, или украл, да не отдает краденого, или горд, обидчик, зол не в
меру, грязен, обманщик, предатель…
— Бабушка! заключим договор, — сказал Райский, — предоставим полную свободу друг другу и не будем взыскательны! Вы делайте, как хотите, и я буду делать, что и как вздумаю… Обед я ваш съем сегодня за ужином,
вино выпью и ночь всю пробуду до утра, по крайней
мере сегодня. А куда завтра денусь, где буду обедать и где ночую — не знаю!
Я выше сказал, что от Якутска до Охотского моря нет
вина; против тайного провоза его приняты очень строгие
меры.
А здесь — в этом молодом крае, где все
меры и действия правительства клонятся к тому, чтобы с огромным русским семейством слить горсть иноплеменных детей, диких младенцев человечества, для которых пока правильный, систематический труд — мучительная, лишняя новизна, которые требуют осторожного и постепенного воспитания, — здесь
вино погубило бы эту горсть, как оно погубило диких в Америке.
Но у русского есть темное
вино, которого нельзя лишить его никакими внешними
мерами и реформами.
Честной народ, достойна смертной казни
Вина его; но в нашем уложеньи
Кровавых нет законов, пусть же боги
Казнят его по
мере преступленья,
А мы судом народным Мизгиря
На вечное изгнанье осуждаем.
После этого мне стоило много труда залучить ее опять, а когда удалось, то я употребил все
меры, чтоб растолковать ей, что я сознаю свою
вину и теперь взял ее только для того, чтобы помириться…
Исцеляет внутренныя раны персей и лехна то (то суть велия нитгаины) дипзоет и прогоняет месячные тови женски нанесонныя раны коликии стары толикие новыя напр-и-мер с ударениями меча или ножа и иные сечения употребляется с травом завомо лануонит исцеляет всякую фистулу и вся смрадния нужда киисти достиго долны чудно полезный есть и за текущею ухо капляучи у тодленаи три капли с гукно
вином омодойною полагается и на ранения зубныя десны и иснедает ю утверждает и колсыушияся и испасти хотяща зубы сохраняет от умори т. е. куги и помогает от всех скорбей душевных и вкупе телесных, внутреннее ево употребление да Будут Ю или Аъ до 15 капаиума а
вина или воды вечер и заутра кто его употребит и самиам искуством чудное благодействие разумети Будет».
И действительно, волшебства никакого не было, а просто-напросто Стрелов покрывал расходы по полевому хозяйству из доходов по лесной операции. Генерал этого не видел, да и некому было указать ему на это волшебство, потому что и относительно окружающих Стрелов принял свои
меры. Весь служебный персонал он изменил, Иону с утра до вечера держал в полубесчувственном от
вина положении, а с Агнушкой прямо вошел в амурные отношения, сказав ей...
— Пожалуйста, не оправдывайся. У меня очень много твоих
вин записано, и ты принудишь меня принять против тебя решительные
меры. Ступай и будь умней!
— Даже безбедное существование вы вряд ли там найдете. Чтоб жить в Петербурге семейному человеку, надобно… возьмем самый минимум, меньше чего я уже вообразить не могу… надо по крайней
мере две тысячи рублей серебром, и то с величайшими лишениями, отказывая себе в какой-нибудь рюмке
вина за столом, не говоря уж об экипаже, о всяком развлечении; но все-таки помните — две тысячи, и будем теперь рассчитывать уж по цифрам: сколько вы получили за ваш первый и, надобно сказать, прекрасный роман?
— По крайней
мере хоть выпей рюмку
вина:
вино недурно!
Тот подает ему сначала
вино, по возможности чистое, то есть всего только два раза разбавленное; но по
мере отпивания из бутылки все отпитое немедленно добавляется водой.
Но по
мере того, однако ж, как
вино в штофе исчезало, наглая наружность Захара заметно теряла свою веселость.
Оба товарища были сильно навеселе; несколько пустых штофов лежало на траве, подле мешка, скрывавшего козу [Автору очень хорошо известно, что мусульманам запрещено
вино; к сожалению, ему также хорошо известно, что мусульмане, по крайней
мере живущие в Казанской и Нижегородской губерниях, напиваются ничуть не хуже других народов.
Каждый попивал из своего штофа, но с тою разницею, однако ж, что приемыш, по
мере того как исчезало
вино, делался более и более сумрачным, тогда как Захар веселел с каждой минутой.
Не сам ли он предложил ей тот роковой выбор? Он выпал не так, как ему хотелось… Всякий выбор подвержен этой беде. Она изменила свое решение, правда; она сама, первая, объявила, что бросит все и последует за ним, правда и то; но она и не отрицает своей
вины, она прямо называет себя слабою женщиной; она не хотела обмануть его, она сама в себе обманулась… Что на это возразить? По крайней
мере, она не притворяется, не лукавит… она откровенна с ним, беспощадно откровенна.
Тогда произошло нечто изумительное. Во-первых, Ноздрев бросил в сведущего человека хлебным шариком и попал на No 24. Вышло:"Кто пьет
вино с рассуждением, тот может потреблять оное не только без ущерба для собственного здоровья, но и с пользою для казны". Во-вторых, по инициативе Ноздрева же, Мартыну Задеке накрепко завязали глаза, потом налили двадцать рюмок разных сортов водок и поставили перед ним. По команде"пей!" — он выпивал одну рюмку за другой и по
мере выпивания выкликал...
Каждый день, по малой
мере, три бутылки
вина, не считая водки!
— По существу — это точно, что особенной
вины за вами нет. Но кабатчики… И опять-таки повторю: свобода… Какая свобода, и что оною достигается? В какой
мере и на какой конец? Во благовремении или не во благовремении? Откуда и куда? Вот сколько вопросов предстоит разрешить! Начни-ка их разрешать, — пожалуй, и в Сибири места не найдется! А ежели бы вы в то время вместо «свободы»-то просто сказали: улучшение, мол, быта, — и дело было бы понятное, да и вы бы на замечание не попали!
Несмотря на то, что перед обедом круглый год даже учителям не подавалось ни водки, ни
вина, раз в год, в день рождения Крюммера, красное
вино раздавалось всей школе в весьма почтенных размерах, увеличивавшихся по
мере возраста учеников палаты.
Венок возложили на голову Шерамура и этим актом навсегда лишили его клички, данной ему англичанкою: с сей поры он сделался «теткин муж» и очень много утрачивал в своей непосредственности. Но он об этом не думал. К тому же историческая точность обязывает сказать, что добрый oncle Grillade в настоящую торжественнейшую минуту его жизни был пьян, и это не его
вина, а
вина доброй Танты, которая всеми
мерами позаботилась облегчить все предстоящие ему задачи.
По крайней
мере, затаскали бы без
вины, если бы только на дворе четверо человек не видали из окошек из флигеля и со двора, как стояла с образом в руках и сама кинулась.
— Дети
мрут по вашей
вине. Становитесь на работу.
Последовала не менее длинная история о
вине, в которой участвовал и английский шкипер, и торговый дом в Лондоне, и тот же Кноблох, и таможня. Рассказывая о
вине, Кудряшов попивал его и, по
мере того как пил, оживлялся. На щеках его вялого лица обозначались румяные пятна, речь становилась быстрее и оживленнее.
Огромная, крытая ковром столовая с длинными столами и с диванами по бортам, помещавшаяся в кормовой рубке, изящный салон, где стояло пианино, библиотека, курительная, светлые, поместительные пассажирские каюты с ослепительно чистым постельным бельем, ванны и души, расторопная и внимательная прислуга, обильные и вкусные завтраки и обеды с хорошим
вином и ледяной водой, лонгшезы и столики наверху, над рубкой, прикрытой от палящих лучей солнца тентом, где пассажиры, спасаясь от жары в каютах, проводили большую часть времени, — все это делало путешествие на море более или менее приятным, по крайней
мере для людей, не страдающих морской болезнью при малейшей качке.
Вышла замуж она через красоту; по своей
вине пренебрежена как человек, но еще и теперь ценима в
меру своей красоты.
В некоторых домиках галицийского селения, чудом уцелевших от пожара, зажглись приветливые огоньки. Австрийцы как будто еще и не думали о ночном отдыхе. Всеми правдами и неправдами раздобыли они в единственном разгромленном ими бедном шинке
вина к ужину, и теперь, наевшись досыта и опохмелившись в достаточной
мере, собирались в кружки на дворах и в избах, вели беззаботные беседы, то и дело прерываемые нетрезвыми выкриками, песнями и пьяным смехом.
— Стойте! — вдруг вырвалось у княжны, молчавшей все время и только хмурившей свои тонкие брови. — Если вы пойдете к инспектрисе, вас выключат точно так же, как и Бельскую: а вы обе «мовешки» или считаетесь, по крайней
мере, такими. Пойду к начальнице я и признаюсь, как и что было, под условием, чтобы Гаврилычу ничего не было, а вся
вина пала бы на меня…
«Вот глупый мальчишка! Берет на себя чужую
вину! — вихрем пронеслось в её мыслях. — Что же, тем лучше! Пускай! По крайней
мере, это избавит меня от нового наказания», — беспечно решила девочка.
А кутить за городом, в Ричмонде и других местах, объедаться и напиваться на бесконечных обедах в воскресенье — это можно! И я помню, как на таком загородном пикнике (куда я был приглашен) за столом сидели три часа, подавали, между прочим, до шести рыб и по крайней
мере до двенадцати сортов разных
вин!
В 1873 году скончался мой отец. От него я получил в наследство имение, которое — опять по
вине"Библиотеки" — продал. По крайней
мере две трети этого наследства пошли на уплату долгов, а остальное я по годам выплачивал вплоть до 1886 года, когда наконец у меня не осталось ни единой копейки долгу, и с тех пор я не делал его ни на полушку.
С полсотни человек, имеющих много денег, ели и без
меры пили
вино.
Опять почувствовал себя Иван Алексеевич университетским. Съел он скромный рублевый обед в"Эрмитаже",
вина не пил, удовольствовался пивом. Машина играла, а у него в ушах все еще слышались прения физической аудитории. Ничто не дает такого чувства, как диспут, и здесь, в Москве, особенно. Вот сегодня вечером он по крайней
мере очутится в воздухе идей, расшевелит свой мозг, вспомнит как следует, что и он ведь магистрант.
К архимандриту обедать! А на поле возле ярмонки столы накроют, бочки с
вином ради холопей и для черного народу выкатят. И тут не одна тысяча людей на княжой кошт ест, пьет, проклажается до поздней ночи. Всем один приказ: «пей из ковша, а
мера душа». Редкий год человек двадцать, бывало, не обопьется. А пьяных подбирать было не велено, а коли кто на пьяного наткнулся, перешагни через него, а тронуть пальцем не смей.
— Ах, ты, зяблик! — заметил, смеясь, Фриц. — Завернись хорошенько в волчью шкуру да глотни еще из фляги. Душа
мера: пей сколько хочешь! Ведь мы сегодня не мало отбили
вина, которое везли в замок гроссмейстера для угощения его гостей.
— Ах ты, зяблик! — заметил, смеясь, Фриц. — Завернись в волчью шкуру, да глотни еще из фляги. Душа
мера, пей сколько хочешь! Ведь мы сегодня немало отпили
вина, которое везли в замок гроссмейстера для угощения его гостей.
И заплакал он слезами притворными. Но страх его был искренен. Он боялся, чтобы Андрей Васильевич не умер в первый день заточения и чтобы смерти этой не причли ему в
вину. Зарезать, удушить, отравить — таких
мер никогда не брал он с своими пленниками: он считал это грехом ужасным. Обыкновенно морил он их медленною смертью в цепях, предоставляя срок жизни их богу: тут еще нет греха.
В числе собственно медицинских
мер предписывалось, чтобы в каждом селении, при въездах в них, постоянно курились навозные кучи, чтобы жители воздерживались есть кислое, соленое и незрелые плоды; наконец, чтобы в каждом селении у старост было в готовности
вино, настоенное стручковым перцем для растирания заболевающих и употребления внутрь.
Леандров. По крайней
мере, не мы
виною, что она так кончится.
Чувствуя некоторую, в действительности ничтожную
вину передо мною, она слишком торопилась ее загладить; не могу, к сожалению, одобрить всех
мер, предпринятых ею в этом направлении.
В начале 1806-го года Николай Ростов вернулся в отпуск. Денисов ехал тоже домой в Воронеж, и Ростов уговорил его ехать с собой до Москвы и остановиться у них в доме. На предпоследней станции, встретив товарища, Денисов выпил с ним три бутылки
вина и подъезжая к Москве, несмотря на ухабы дороги, не просыпался, лежа на дне перекладных саней, подле Ростова, который, по
мере приближения к Москве, приходил всё более и более в нетерпение.
Тогда, когда уже невозможно дальше растянуть столь эластичные нити исторических рассуждений, когда действие уже явно противно тому, что всё человечество называет добром и даже справедливостью, является у историков спасительное понятие о величии. Величие как будто исключает возможность
меры хорошего и дурного. Для великого — нет дурного. Нет ужаса, который бы мог быть поставлен в
вину тому, кто велик.
Какие же
меры в этом положении могут казаться самыми надежными и действительными? Их, кажется, две: 1) лучшее обеспечение православного духовенства, при котором оно не было бы вынуждено прибегать к унизительным поборам, роняющим его во мнении прихожан, и 2) более совершенный суд, при коем правый человек мог бы бестрепетно доказывать свою правоту, а виновный — принять наказание, сообразное действительной
мере его
вины, как следует по закону, а не по произволу.