Неточные совпадения
Угоды наши скудные,
Пески,
болота, мхи,
Скотинка ходит впроголодь,
Родится хлеб сам-друг,
А если и раздобрится
Сыра земля-кормилица,
Так новая беда...
Кругом леса дремучие,
Кругом
болота топкие.
С ребятами, с дево́чками
Сдружился, бродит по лесу…
Недаром он бродил!
«Коли платить не можете,
Работайте!» — А в чем твоя
Работа? — «Окопать
Канавками желательно
Болото…» Окопали мы…
«Теперь рубите лес…»
— Ну, хорошо! — Рубили мы,
А немчура показывал,
Где надобно рубить.
Глядим: выходит просека!
Как просеку прочистили,
К
болоту поперечины
Велел по ней возить.
Ну, словом: спохватились мы,
Как уж дорогу сделали,
Что немец нас поймал!
Через леса дремучие,
Через
болота топкие
Пешком пришел, шельмец!
А что глядеть зазорно вам,
Как пьяные валяются,
Так погляди поди,
Как из
болота волоком
Крестьяне сено мокрое,
Скосивши, волокут...
Около полдня у Ильи Пророка, что на
болоте, опять забили в набат.
Бросились они все разом в
болото, и больше половины их тут потопло («многие за землю свою поревновали», говорит летописец); наконец, вылезли из трясины и видят: на другом краю болотины, прямо перед ними, сидит сам князь — да глупый-преглупый! Сидит и ест пряники писаные. Обрадовались головотяпы: вот так князь! лучшего и желать нам не надо!
Несмотря, однако, на раскол, дело, затеянное глуповцами на «
болоте», шло своим чередом.
Шли они по ровному месту три года и три дня, и всё никуда прийти не могли. Наконец, однако, дошли до
болота. Видят, стоит на краю
болота чухломец-рукосуй, рукавицы торчат за поясом, а он других ищет.
— Знаю, есть такой, — отвечал рукосуй, — вот идите прямо через
болото, как раз тут.
Жил он где-то на «
болоте» в полуразвалившейся избенке некоторой мещанской девки, которая за свое легкомыслие пользовалась прозвищем «козы» и «опчественной кружки».
В первый поход Бородавкин спалил слободу Навозную, во второй — разорил Негодницу, в третий — расточил
Болото.
Пошли в обход, но здесь наткнулись на
болото, которого никто не подозревал. Посмотрел Бородавкин на геометрический план выгона — везде все пашня, да по мокрому месту покос, да кустарнику мелкого часть, да камню часть, а
болота нет, да и полно.
— Нет тут
болота! врете вы, подлецы! марш! — скомандовал Бородавкин и встал на кочку, чтоб ближе наблюсти за переправой.
Волнение было подавлено сразу; в этой недавно столь грозно гудевшей толпе водворилась такая тишина, что можно было расслышать, как жужжал комар, прилетевший из соседнего
болота подивиться на «сие нелепое и смеха достойное глуповское смятение».
Левин боялся немного, что он замучает лошадей, особенно и левого, рыжего, которого он не умел держать; но невольно он подчинялся его веселью, слушал романсы, которые Весловский, сидя на козлах, распевал всю дорогу, или рассказы и представления в лицах, как надо править по-английски four in hand; [четверкой;] и они все после завтрака в самом веселом расположении духа доехали до Гвоздевского
болота.
Левин остался у линейки и с завистью смотрел на охотников. Охотники прошли всё болотце. Кроме курочки и чибисов, из которых одного убил Васенька, ничего не было в
болоте.
Весловский, желая видеть стрельбу, заехал в
болото и увязил лошадей.
—
Болото начинается вот здесь, прямо пред нами, видите — где зеленее.
Когда они подъехали ко второму
болоту, которое было довольно велико и должно было взять много времени, Левин уговаривал не выходить. Но Весловский опять упросил его. Опять, так как
болото было узко, Левин, как гостеприимный хозяин, остался у экипажей.
Остальные лошади тоже испугались и, спутанными ногами шлепая по воде и производя вытаскиваемыми из густой глины копытами звук, подобный хлопанью, запрыгали из
болота.
— Славное
болото! Тебе, верно, Весловский мешал. Двум с одною собакой неловко, — сказал Степан Аркадьич, смягчая свое торжество.
Подъехав к серьезному
болоту, главной цели поездки, Левин невольно подумывал о том, как бы ему избавиться от Васеньки и ходить без помехи. Степан Аркадьич, очевидно, желал того же, и на его лице Левин видел выражение озабоченности, которое всегда бывает у настоящего охотника пред началом охоты, и некоторой свойственной ему добродушной хитрости.
Все они вылетали из-за плетня пчельника и над коноплей скрывались по направлению к
болоту.
Только что они вошли в
болото, обе собаки вместе заискали и потянули к ржавчине. Левин знал этот поиск Ласки, осторожный и неопределенный; он знал и место и ждал табунка бекасов.
Весь длинный трудовой день не оставил в них другого следа, кроме веселости. Перед утреннею зарей всё затихло. Слышались только ночные звуки неумолкаемых в
болоте лягушек и лошадей, фыркавших по лугу в поднявшемся пред утром тумане. Очнувшись, Левин встал с копны и, оглядев звезды, понял, что прошла ночь.
Пройдя большую половину
болота, Левин с Весловским добрались до того места, по которому длинными полосками, упирающимися в осоку, был разделен мужицкий покос, отмеченный где протоптанными полосками, где прокошенным рядком. Половина из этих полос была уже скошена.
Болото можно было узнать по парам, которые поднимались из него где гуще, где реже, так что осока и ракитовые кустики, как островки, колебались на этом паре.
Он слышал, как его лошади жевали сено, потом как хозяин со старшим малым собирался и уехал в ночное; потом слышал, как солдат укладывался спать с другой стороны сарая с племянником, маленьким сыном хозяина; слышал, как мальчик тоненьким голоском сообщил дяде свое впечатление о собаках, которые казались мальчику страшными и огромными; потом как мальчик расспрашивал, кого будут ловить эти собаки, и как солдат хриплым и сонным голосом говорил ему, что завтра охотники пойдут в
болото и будут палить из ружей, и как потом, чтоб отделаться от вопросов мальчика, он сказал: «Спи, Васька, спи, а то смотри», и скоро сам захрапел, и всё затихло; только слышно было ржание лошадей и каркание бекаса.
Не успели они остановиться, как собаки, перегоняя одна другую, уже летели к
болоту.
Левина начинала разбирать охотничья зависть. Он передал вожжи Весловскому и пошел в
болото.
Дупелиные
болота в Суровском уезде давно соблазняли Левина, но он за хозяйственными делами всё откладывал эту поездку.
Это еще более волновало Левина. Бекасы не переставая вились в воэдухе над осокой. Чмоканье по земле и карканье в вышине не умолкая были слышны со всех сторон; поднятые прежде и носившиеся в воздухе бекасы садились пред охотниками. Вместо двух ястребов теперь десятки их с писком вились над
болотом.
— Идите, идите, вы найдете дорогу на мельницу! — крикнул Левин и, оглянувшись, с удовольствием увидел, что Весловский, нагнувшись и спотыкаясь усталыми ногами и держа ружье в вытянутой руке, выбирался из
болота к мужикам.
Степан Аркадьич рассказывал, какие у этого Мальтуса были в Тверской губернии откуплены
болота, и как сбережены, и о том, какие экипажи, догкарты, подвезли охотников, и какая палатка с завтраком была раскинута у
болота.
«Нет, надо опомниться!» сказал он себе. Он поднял ружье и шляпу, подозвал к ногам Ласку и вышел из
болота. Выйдя на сухое, он сел на кочку, разулся, вылил воду из сапога, потом подошел к
болоту, напился со ржавым вкусом воды, намочил разгоревшиеся стволы и обмыл себе лицо и руки. Освежившись, он двинулся опять к тому месту, куда пересел бекас, с твердым намерением не горячиться.
— Как же мы пойдем?
Болото отличное, я вижу, и ястреба̀, — сказал Степан Аркадьич, указывая на двух вившихся над осокой больших птиц. — Где ястреба̀, там наверное и дичь есть.
Вбежав в
болото, Ласка тотчас же среди знакомых ей запахов кореньев, болотных трав, ржавчины и чуждого запаха лошадиного помета почувствовала рассеянный по всему этому месту запах птицы, той самой пахучей птицы, которая более всех других волновала ее.
Болото высохло, и дупелей совсем не было.
Ястреб проснулся и сидел на копне, с боку на бок поворачивая голову, недовольно глядя на
болото.
— План следующий: теперь мы едем до Гвоздева. В Гвоздеве
болото дупелиное по сю сторону, а за Гвоздевым идут чудные бекасиные
болота, и дупеля бывают. Теперь жарко, и мы к вечеру (двадцать верст) приедем и возьмем вечернее поле; переночуем, а уже завтра в большие
болота.
Василий указал на метку ногой, и Левин пошел, как умел, высевать землю с семенами. Ходить было трудно, как по
болоту, и Левин, пройдя леху, запотел и, остановившись, отдал севалку.
Васенька так шибко гнал лошадей, что они приехали к
болоту слишком рано, так что было еще жарко.
Он послал седло без ответа и с сознанием, что он сделал что то стыдное, на другой же день, передав всё опостылевшее хозяйство приказчику, уехал в дальний уезд к приятелю своему Свияжскому, около которого были прекрасные дупелиные
болота и который недавно писал ему, прося исполнить давнишнее намерение побывать у него.
Если его что и занимало теперь, то лишь вопросы о том, найдут ли они что в Колпенском
болоте, о том, какова окажется Ласка в сравнении с Краком, и как-то самому ему удастся стрелять нынче.
«Плохо! — подумал Вронский, поднимая коляску. — И то грязно было, а теперь совсем
болото будет». Сидя в уединении закрытой коляски, он достал письмо матери и записку брата и прочел их.
— Весловский, рядом, рядом идите! — замирающим голосом проговорил он плескавшемуся сзади по воде товарищу, направление ружья которого после нечаянного выстрела на Колпенском
болоте невольно интересовало Левина.
— Втроем тесно будет. Я побуду здесь, — сказал Левин, надеясь, что они ничего не найдут, кроме чибисов, которые поднялись от собак и, перекачиваясь на лету, жалобно плакали над
болотом.
На краю
болота и дороги мальчишки и мужики, стерегшие ночное, лежали и пред зарей все спали под кафтанами.
Это Васенька выстрелил в стадо уток, которые вились над
болотом и далеко не в меру налетели в это время на охотников.