Неточные совпадения
Самгин смотрел на нее с удовольствием и аппетитом, улыбаясь так добродушно, как только мог. Она — в бархатном платье цвета пепла, кругленькая, мягкая. Ее рыжие, гладко причесанные волосы блестели, точно красноватое, червонное золото; нарумяненные
морозом щеки, маленькие розовые уши, яркие, подкрашенные глаза и ловкие,
легкие движения — все это делало ее задорной девчонкой, которая очень нравится сама себе, искренно рада встрече с мужчиной.
Я выехал из Якутска 26 ноября при 36˚
мороза; воздух чист, сух, остр, режет
легкие, и горе страждущим грудью! но зато не приобретешь простуды, флюса, как, например, в Петербурге, где стоит только распахнуть для этого шубу. Замерзнуть можно, а простудиться трудно.
Я не уехал ни на другой, ни на третий день. Дорогой на болотах и на реке Мае, едучи верхом и в лодке, при
легких утренних
морозах, я простудил ноги. На третий день по приезде в Якутск они распухли. Доктор сказал, что водой по Лене мне ехать нельзя, что надо подождать, пока пройдет опухоль.
Но тут возникли другие затруднения:
морозы с каждым днем становились сильнее; недели через две в
легкой осенней одежде идти будет уже невозможно.
Чуть брезжилось; звезды погасли одна за другой; побледневший месяц медленно двигался навстречу
легким воздушным облачкам. На другой стороне неба занималась заря. Утро было холодное. В термометре ртуть опустилась до — 39°С. Кругом царила торжественная тишина; ни единая былинка не шевелилась. Темный лес стоял стеной и, казалось, прислушивался, как трещат от
мороза деревья. Словно щелканье бича, звуки эти звонко разносились в застывшем утреннем воздухе.
Прохваченная
морозом земля потела и оттаивала на солнце; его косые, румяные лучи били вскользь по бледной траве; в воздухе чудился
легкий треск; ясно и внятно звучали в саду голоса работников.
В особенно погожие дни являются горожане и горожанки. Порой приходит с сестрой и матерью она, кумир многих сердец, усиленно бьющихся под серыми шинелями. В том числе — увы! — и моего бедного современника… Ей взапуски подают кресло. Счастливейший выхватывает кресло из толпы соперников… Усиленный бег, визг полозьев, морозный ветер с
легким запахом духов, а впереди головка, уткнувшаяся в муфту от
мороза и от страха… Огромный пруд кажется таким маленьким и тесным… Вот уже берег…
В ее квартире была устроена тайная типография, и когда жандармы, узнав об этом, явились с обыском, она, успев за минуту перед их приходом переодеться горничной, ушла, встретив у ворот дома своих гостей, и без верхнего платья, в
легком платке на голове и с жестянкой для керосина в руках, зимою, в крепкий
мороз, прошла весь город из конца в конец.
Ноги юнкеров, успевшие отойти, с удовольствием ощущали
легкую, податливую упругость толстых красных ковров, а щеки, уши и глаза у них еще горели после
мороза.
— Нет, — продолжал он вполголоса, — напрасно ты винишь меня, князь. Царь казнит тех, на кого злобу держит, а в сердце его не волен никто. Сердце царево в руце божией, говорит Писание. Вот
Морозов попытался было прямить ему; что ж вышло? Морозова казнили, а другим не стало от того
легче. Но ты, Никита Романыч, видно, сам не дорожишь головою, что, ведая московскую казнь, не убоялся прийти в Слободу?
Шел
легкий снежок,
мороз быстро спадал, ямщик лихо правил тройкой, которая быстро неслась по избитой ступеньками широкой дороге, обгоняя попадавшиеся обозы.
Когда он вышел на крыльцо, то заметил большую перемену в воздухе: небо было покрыто дождевыми облаками,
легкий полуденный ветерок дышал теплотою; словом, все предвещало наступление весенней погоды и конец
морозам, которые с неслыханным постоянством продолжались в то время, когда обыкновенно проходят уже реки и показывается зелень.
Зато он имеет и неоцененные достоинства; он не зябнет в
легком пальто в трескучие
морозы, он не жалуется на голод, когда ему есть нечего, он не сердится, когда его ругают и даже бьют.
Только, как хочешь, в одном
легком платье по
морозу, да в лавочке-то простоишь; прождешь на холоду!
Лодка под ним колыхнулась, и от ее движения на воде послышался звон, как бы от разбиваемого стекла. Это в местах, защищенных от быстрого течения, становились первые «забереги», еще тонкие, сохранившие следы длинных кристаллических игол, ломавшихся и звеневших, как тонкий хрусталь… Река как будто отяжелела, почувствовав первый удар
мороза, а скалы вдоль горных берегов ее, наоборот, стали
легче, воздушнее. Покрытые инеем, они уходили в неясную, озаренную даль, искрящиеся, почти призрачные…
Легкий, ласковый визг, донесшийся до меня с плоской крыши сквозь трубу камелька, вывел меня из тяжелого оцепенения. Это умный друг, верный пес Цербер, продрогший на своем сторожевом посту, спрашивал, что со мною и почему в такой страшный
мороз я не зажигаю огня.
И был ли то обман воображенья
Иль истина — по залу пронеслось
Как свежести какой-то дуновенье,
И запах мне почувствовался роз.
Чудесного я понял приближенье,
По телу
легкий пробежал
мороз,
Но превозмог я скоро слабость эту
И подошел с решимостью к портрету.
Лед раздается от
мороза, оттого делается
легче воды и плавает на воде, и только снизу подмерзает и делается толще и толще, но никогда не замерзает до дна. А если бы вода сжималась от
мороза, как сжимается железо, то верхняя вода замерзала бы на реке и тонула бы, потому что лед был бы тяжелее воды. Потом опять бы замерзла верхняя вода и тонула бы, и так замерзли бы озера и реки от дна и до верху.
— Воспаление
легких. Я не ждал такого скорого конца, организм могучий, но зато и условия губительны. Сорок градусов температура, а на дворе пять градусов
мороза, идет и сидит.
И здоровье и
мороз, каждый на свою долю, наложили на щеки его по
легкому слою румянца.
Николай Леопольдович окинул ее с головы до ног. Помятая шляпка,
легкая драповая тальма, несмотря на стоявшие
морозы, стоптанные калоши красноречиво подтверждали сказанное ею. Тиршфельд смягчился. Надо, впрочем, заметить, что главной причиной этого «смягчения» была мелькнувшая в его голове мысль, что князь Шестов, находящийся теперь в черном теле, может быть ему полезен, как для более быстрого прекращения им же и его опекуном затеянного против него дела, так и как свидетель по делу Луганского.
И всем это понравилось гораздо больше, даже самому Ведерникову. Воодушевились. Стали обсуждать, как все это устроить, в подробностях намечали план. И надолго у всех осталась в памяти накуренная комната ячейки, яркий свет полуваттной лампы с потолка, отчеканенные
морозом узоры на окнах и душевный подъем от вставшей перед всеми большой цели, и ясная,
легким хмелем кружащая голову радость, когда все кругом становятся так милы, так товарищески дороги.
По лестнице, действительно, поднимался доктор; ступеньки поскрипывали под его
легкими шагами. Полное, добродушное лицо его с
мороза зарумянилось, он смотрел по-праздничному, как практикант, заранее довольный тем, что он найдет у больного.
8-го ноября, в последний день Красненских сражений, уже смерклось, когда войска пришли на место ночлега. Весь день был тихий, морозный, с падающим
легким, редким снегом; к вечеру стало выясняться. Сквозь снежинки виднелось чернолиловое звездное небо, и
мороз стал усиливаться.