Неточные совпадения
— Теперь дело ставится так: истинная и вечная мудрость дана проклятыми
вопросами Ивана Карамазова. Иванов-Разумник утверждает, что решение этих
вопросов не может быть сведено к нормам
логическим или этическим и, значит, к счастью, невозможно. Заметь: к счастью! «Проблемы идеализма» — читал? Там Булгаков спрашивает: чем отличается человечество от человека? И отвечает: если жизнь личности — бессмысленна, то так же бессмысленны и судьбы человечества, — здорово?
— Вы жаждете жизни и сами разрешаете жизненные
вопросы логической путаницей.
Здесь возникает и общий
вопрос: насколько и в каком смысле является софийным то трансцендентальное или
логическое сознание, исследованием которого больше всего занималась и занимается новая философия?
И это потому, что здесь, в этом
вопросе, достигается предел философии, кончается область
логического выведения начал.
На этот
вопрос следует ответить отрицательно: «логос» логики трансцендентализма не есть Логос мира, и приравнивание одного другому есть ложь гегельянства, свойственная всему
логическому идеализму.
Разумеется ли здесь формально-логическое a priori, проявляющееся в каждом отдельном акте познания, или же это есть действительное припоминание о мифотворческом ведении, причем второстепенное значение для разрешения этого
вопроса имеет
вопрос, когда произошла встреча с трансцендентным: в этой ли жизни или за ее пределами?
Иначе этот же
вопрос можно поставить так: есть ли формальная логика преимущественное выражение Логоса мира, а
логическое сознание его непосредственное орудие?
Разумеется, для человечества, насколько оно живет в плоскости ума, а следовательно, до известной степени обречено на науку и философию, должна иметь силу этика ума, существует обязанность
логической честности, борьбы с умственной ленью, добросовестного преодоления преодолимых трудностей, но религиозно перед человеком ставится еще высшая задача — подняться над умом, стать выше ума, и именно этот путь указуют люди христианского, религиозного подвига [На основании сказанного определяется и наш ответ на
вопрос о «преображении разума», поставленный кн.
Начинает Пьер с тех же
вопросов, которыми мучается князь Андрей. «Что дурно? Что хорошо?.. Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем? — спрашивал он себя. И не было ответа ни на один из этих
вопросов, кроме одного не
логического ответа вовсе не на эти
вопросы. Ответ этот был: «умрешь — все кончится». Смерть все кончит и должна прийти нынче или завтра, — все равно через мгновение, в сравнении с вечностью».
Несомненно, этот зверь, — он умел ставить жизни совершенно определенные
вопросы, какие только люди ей ставят, умел из отсутствия ответов делать вполне
логические выводы. Разница была только в мелочах: мудрые люди излагают свои выводы в писаниях, мудрый зверь отобразил их в своих глазах. Но существеннейшее, важнейшее было и здесь, и там одинаково.
Ни на один из
вопросов разум не может дать
логического ответа.
Но перед первыми русскими марксистами стоял
вопрос моральный и
вопрос познавательный и создавал конфликт моральный и
логический.
И не было ответа ни на один из этих
вопросов, кроме одного, не
логического ответа, вовсе не на эти
вопросы.