Неточные совпадения
Так школьник, неосторожно задравши своего товарища и получивши за то от него удар линейкою по
лбу, вспыхивает, как огонь, бешеный выскакивает из лавки и гонится за испуганным товарищем своим, готовый разорвать его на части; и вдруг наталкивается на входящего в класс
учителя: вмиг притихает бешеный порыв и упадает бессильная ярость. Подобно ему, в один миг пропал, как бы не бывал вовсе, гнев Андрия. И видел он перед собою одного только страшного отца.
—
Учителей дразнит. Мне эдакое и в
лоб не влетало, когда дьячок учил меня ремённой плетью. Для детей житьишко будто мягче стало.
Товарищи приняли Павла, как обыкновенно принимают новичков: только что он уселся в классе, как один довольно высокий ученик подошел к нему и крепко треснул его по
лбу, приговаривая: «Эка, парень, лбина-то!» Потом другой шалун пошел и нажаловался на него
учителю, говоря, что будто бы он толкается и не дает ему заниматься, тогда как Павел сидел, почти не шевелясь.
Человечек как-то странно фыркнул и исчез. Ротмистр сел на нары рядом с
учителем, пощупал рукой его
лоб, грудь и позвал его...
Учитель встает и ходит вкось избы из угла в угол. Он высок, тонок и голову на длинной шее держит наклоненной набок. У него маленькое, съеженное лицо с старообразным малиновым румянцем, косматые брови голубые глаза, волосы над низким
лбом торчат стоймя, рот западает внутрь под усами и короткой, выступающей вперед, густой бородой. Лет ему под тридцать.
— Конечно, о том, что я написал про вас в газете, — сдвигая брови, говорит
учитель, озабоченно отдувает щёки и ещё суровее хмурит
лоб.
— Дело какое имеете до меня? — спросил
учитель, подходя от полки к гостю и в упор глядя на него.
Лоб у него сморщился, брови хмуро съёжились. Ему хотелось кашлять, но он почему-то удерживался от этого, плотно сжав губы. На лице у него явились бурые пятна, худая, ввалившаяся грудь вздымалась высоко и нервно.
Учитель тихо отошел на несколько шагов в сторону, чтобы не мешать своим присутствием этому порыву глубокого горя, и в то же время не спускал внимательных глаз со старика, будучи готов при первой надобности подать ему какую-либо помощь. Прошло несколько минут, пока нарыдался Лубянский. Тихо отклонясь от забора, он, шатаючись, сделал два шага и присел на тумбу, подперев свой
лоб рукою.
— Башка! — воскликнул он и ударил себя по красивому белому
лбу. —
Учитель ему: вот смотри, князь, дверь ты можешь брать рукам,можешь? Могу. Это — существительное… А какой цвет у занавес? — Красный цвет. Можешь ты брать его рукам!Нет, не могу. Это — прилагательное, понимаешь? — Нет, не понимаю! Тут и говорит ему
учитель: ты — дурак, князь, я тебя не буду учить и пять рублей твоих не беру.
Росоловский, так же как и Мигурский, так же как и тысячи людей, наказанных ссылкою в Сибирь за то, что они хотели быть тем, чем родились, — поляками, был замешан в этом деле, наказан за это розгами и отдан в солдаты в тот же батальон, где был Мигурский. Росоловский, бывший
учитель математики, был длинный, сутуловатый, худой человек с впалыми щеками и нахмуренным
лбом.