Неточные совпадения
Следственно, тот, кто восхощет его
лишить пользы гражданского звания, есть его
враг.
Торжество омрачено было некоторым замешательством, вызванным
врагами счастья, которые тем самым, естественно,
лишили себя права стать кирпичами обновленного вчера фундамента Единого Государства.
Цензура придиралась, закрывая розницу,
лишала объявлений. Издательские карманы стали это чувствовать, что отозвалось и на сотрудниках. Начались недоумения, нелады: кружок марксистов держался особняком, кое-кто из сотрудников ушел. Цензура свирепствовала, узнав, какие
враги существующего порядка состоят в редакции. Гранки, перечеркнутые цензурой, возвращались пачками, а иногда и самого редактора вызывали в цензуру и, указывая на гранки, обвиняли чуть не в государственном преступлении.
Мы вам не
враги, отнюдь нет, мы вам говорим: идите вперед, прогрессируйте, даже расшатывайте, то есть всё старое, подлежащее переделке; но мы вас, когда надо, и сдержим в необходимых пределах и тем вас же спасем от самих себя, потому что без нас вы бы только расколыхали Россию,
лишив ее приличного вида, а наша задача в том и состоит, чтобы заботиться о приличном виде.
Калайдович уверил меня, что этот слух распущен его
врагами, чтоб
лишить его какого-то выгодного места, им занимаемого.
А вот ты подумай! (Подходит к ней.) Ты подумай! Я
лишил тебя семьи, благополучия, будущности… За что? К чему? Я ограбил тебя, как самый злейший
враг твой! Что я могу тебе дать? Чем я могу заплатить тебе за твои жертвы? Этот беззаконный узел твое несчастье, твое minimum, твоя гибель! (Садится.)
— Замолчи, или я сочту тебя злейшим
врагом моим! — сдавленным голосом сказал ему фон-Ферзен. — Он всего
лишил меня, а ты что предлагаешь мне!
— Замолчи, или я сочту тебя злейшим
врагом моим, — сдавленным голосом сказал ему фон Ферзен. — Он всего меня
лишил, а ты что предлагаешь мне…
Петр Андреевич хорошо понимал, что смерть Настасьи Минкиной поразила графа Аракчеева не как утрата любимой женщины, а как гибель верного испытанного друга, быть может, погибшего по проискам его личных
врагов; граф шел еще далее и был убежден, что это дело
врагов России, желавших
лишить его «ангела хранителя», подготовляя этим и его собственную гибель.
Она и не подозревала, что ее «сиятельный друг», как она называла графа Стоцкого, заодно с ее
врагами и хочет
лишить ее «честного заработка», естественного, по ее мнению, результата ее забот и хлопот относительно дочери.
По-прежнему незримый
враг наносил удары: то сдох двенадцатипудовый боров, приготовленный для продажи; то у Насти пошли по всему телу какие-то
лишаи и не поддавались лечению, — но все это выносилось легко, и попадья в тайниках души даже радовалась: она все еще сомневалась в своем великом счастье, и все эти неприятности казались ей платою за него.