Неточные совпадения
—
Цезарь — это я, то есть
цезарь пока еще в возможности, in spe. Но я уже на пути к этому высокому сану… Одним словом, я вчера лобзнул Ночь и Ночь лобзнула меня обратно. Привет тебе, счастливый миг… В нашем
лице человечество проявило первую попытку сделать продолжение издания. Ах, какая девушка, какая девушка!..
С Абакумыча маркер снял скрипучие сапоги и стал переобувать его в огромные серые валенки, толсто подшитые войлоком, а в это время вошел наш актер Островский, тоже пузатенький, но с
лицом римского сенатора — прямо голова Юлия
Цезаря!
Но существующее издавна также имеет право существовать [оно разрушается Юлием
Цезарем, и оскорбленная им законность восстает против него в
лице Брута].
Цезарь погибает; но заговорщики сами мучаются сознанием того, что
Цезарь, погибший от них, выше их, и сила, которой он был представителем, воскресает в
лице триумвиров.
—
Цезарь, назад!.. — крикнул Карл и, нарочно приблизив к решетке
лицо, устремил на зверя пристальный взгляд. Но лев выдержал взгляд, не отступал и скалил зубы. Тогда Карл просунул сквозь решетку хлыст и стал бить
Цезаря по голове и по лапам.
Цезарь стоял, прижавшись
лицом к самой решетке. Его кошачьи рыжие глаза с громадными зрачками блестели жадно и пугливо в то же время. Бешенство, не проходившее у него до сих пор, внезапно разрослось при виде знакомой фигуры в розовом трико, на которую он нарочно не смотрел, но за всеми движениями которой следил с напряженным вниманием хищника.
Как мало «рока» в этом напряженно-грозном взоре! Ведь это же просто — добрый человек, ужасно добрый человек, с сердцем, «почти разрывающимся от сострадания». Вот почему он и делает такое свирепое
лицо. Вот почему ему и нужен — не Гарибальди, а непременно
Цезарь Борджиа. Бояться пролить кровь дикой козы, — о, на это очень способен и сам Ницше! А вот двинуть на смерть тысячи людей, взяв на свою душу всю ответственность за это, а вот расстрелять человека…
Услышит это Аполлон и с омерзением отшатнется от Ницше: если лютый, не знающий стыда Ахиллес — дикий лев, то ведь
Цезарь Борджиа — просто подлая гиена, а «радость и невинность зверя» есть и в гиене, хотя она и питается падалью. Но вглядится Аполлон попристальнее в грозное
лицо Ницше, вглядится — и рассмеется, и махнет рукою, и пренебрежительно повернется к нему спиной.