Неточные совпадения
Самгин, передвигаясь с людями, видел, что казаки разбиты на кучки, на единицы и не нападают, а защищаются; уже несколько
всадников сидело в седлах спокойно, держа поводья обеими руками, а один, без фуражки, сморщив
лицо, трясся, точно смеясь. Самгин двигался и кричал...
На площади, у решетки сквера, выстроились,
лицом к Александровской колонне, молодцеватые
всадники на тяжелых, темных лошадях, вокруг колонны тоже немного пехотинцев, но ружья их были составлены в козла, стояли там какие-то зеленые повозки, бегала большая, пестрая собака.
Ездили на рослых лошадях необыкновенно большие
всадники в шлемах и латах; однообразно круглые
лица их казались каменными; тела, от головы до ног, напоминали о самоварах, а ноги были лишние для
всадников.
Герой «Медного
всадника» посылает проклятие чудотворному строителю Петру с «частной» точки зрения, от
лица индивидуальной судьбы, противополагающей себя судьбе исторической, национальной, мировой.
Ухватил
всадник страшною рукою колдуна и поднял его на воздух. Вмиг умер колдун и открыл после смерти очи. Но уже был мертвец и глядел как мертвец. Так страшно не глядит ни живой, ни воскресший. Ворочал он по сторонам мертвыми глазами и увидел поднявшихся мертвецов от Киева, и от земли Галичской, и от Карпата, как две капли воды схожих
лицом на него.
Скосив глаза направо, Ромашов увидел далеко на самом краю поля небольшую тесную кучку маленьких
всадников, которые в легких клубах желтоватой пыли быстро приближались к строю. Шульгович со строгим и вдохновенным
лицом отъехал от середины полка на расстояние, по крайней мере вчетверо больше, чем требовалось. Щеголяя тяжелой красотой приемов, подняв кверху свою серебряную бороду, оглядывая черную неподвижную массу полка грозным, радостным и отчаянным взглядом, он затянул голосом, покатившимся по всему полю...
Хомяк видел Митьку на Поганой Луже, где парень убил под ним коня ударом дубины и, думая навалиться на
всадника, притиснул под собою своего же товарища. Но в общей свалке Хомяк не разглядел его
лица, да, впрочем, в Митькиной наружности и не было ничего примечательного. Хомяк не узнал его.
Как нарочно, в эту ночь ветер не переставал шуметь, а месяц не выходил из-за облак. Морозов не узнал ни
лица, ни голоса
всадника. Он только расслышал, что боярыня сказала ему сквозь слезы...
Все эти пешие
лица и плывущий
всадник стремятся с разных точек к одному пункту, который, если бы провести от них перекрестные линии, обозначился непременно на выдающемся посредине реки большом камне.
Всадник, который действительно с необычайной быстротою приближался к нашим путешественникам, выскакал на небольшую поляну, и солнечный луч отразился на
лице его. Юрий тотчас узнал в нем запорожца, который, припав к седельной луке, вихрем мчался по дороге.
Тут случилось что-то необъяснимое. Я подходил уже к той тропинке, по которой надо взбираться в гору, как послышалась тропота и быстрой ходой меня догоняли три
всадника на прекрасных гнедых кабардинках. Четвертую, такую же красавицу, с легким вьюком вели в поводу. Первая фигура показалась знакомой, и я узнал моего кунака. За ним два джигита, таких же высоких и стройных, как он, с
лицами, будто выкованными из бронзы: один с седеющей острой бородкой, а другой молодой.
Но вот отряд подходит все ближе и ближе; наблюдающие его приближение домашние люди уже узнают в
лицо каждого из четырех
всадников, везущих впереди отряда странную ношу; видно, наконец, и грозно нахмуренное
лицо самого боярина.
Наступило молчание, долгое, как столетие. Попугай громко скрипел, поворачиваясь в кольце. Аян шумно дышал, горе его было велико, безмерно; бешеная, стыдливая улыбка дрожала в
лице. Слова, услышанные им, были резки и сухи, как окрик
всадника, несущегося по улице...
Подумав об одиноком
всаднике, которому, судя по слабому топоту, предстояло проехать еще версты три до слободы, я быстро сбежал с крыши по наклонной стенке и кинулся в юрту. Минута в воздухе с открытым
лицом грозила отмороженным носом или щекою. Цербер, издав громкий, торопливый лай в направлении конского топота, последовал за мною.
Блестит медный знак на шапке стражника и ствол ружья в руках у него, видно его чернобородое
лицо, бессонные глаза, слышен запах лошадиного пота. Лениво фыркая, конь прядает ушами и, наезжая на нас, нехотя влачит по земле тяжкую тень
всадника.
Через низкие ограды садов, пригнувшись, скакали
всадники в папахах, трещали выстрелы, от хуторов бежали женщины и дети. Дорогу пересек черный, крючконосый человек с безумным
лицом, за ним промчались два чеченца с волчьими глазами. Один нагнал его и ударил шашкой по чернокудрявой голове, человек покатился в овраг. Из окон убогих греческих хат летел скарб, на дворах шныряли гибкие фигуры горцев. Они увязывали узлы, навьючивали на лошадей. От двух хат на горе черными клубами валил дым.
Нагайка взвилась над его головой.
Лицо Зайдберга пожелтело, губа уныло отвисла. Он слабо пожал плечом и повернул со
всадниками в переулок.
Туман редел в голове. Непонятно было, откуда слабость в теле, откуда хлопанье пастушьего кнута по лесу. И вдруг все вспомнилось. Вспомнился взблеск выстрела перед усатым, широким
лицом, животно-оскаленные желтые зубы — Горелова? или лошади с прикушенным языком? Но сразу же потом радостный свист пуль, упоение бега меж кустов, гребень горы и скачущие
всадники… И такой позорный конец всего!
Небо ясно, солнце печет. Во все стороны тускнеет просторная степь, под теплым ветерком колышется сухая, порыжелая трава. Вдали отлогие холмы, по степи маячат одинокие всадники-буряты, виднеются стада овец и двугорбых верблюдов. Денщик смотрителя, башкир Мохамедка, жадно смотрит в окно с улыбкою, расплывшеюся по плоскому
лицу с приплюснутым носом.
Всадники сидят
лицом к хвосту, в вывороченных шубах.
Другой
всадник был маленький, худенький — глаза поникшие, с постным
лицом, с смиренными робкими движениями, казалось, воды не замутит, приветливый, низкопоклонный.
— Не тебе, кривому сычу, с подобными тебе бродягами мочить разбойничьи мечи рыцарской кровью, — сказал гордо
всадник, поднимая наличник своего шлема, и луч луны, выглянувший из-за облака, отразился на его блестящих латах и мужественном
лице.