Неточные совпадения
— То же будет и
с ним! — прорычал он, нагибаясь
к ее
лицу, трясясь и ощетинясь, как зверь, готовый скакнуть на
врага.
«Господа присяжные заседатели, вы помните ту страшную ночь, о которой так много еще сегодня говорили, когда сын, через забор, проник в дом отца и стал наконец
лицом к лицу с своим, родившим его,
врагом и обидчиком.
Мать слушала его слабый, вздрагивающий и ломкий голос и, со страхом глядя в желтое
лицо, чувствовала в этом человеке
врага без жалости,
с сердцем, полным барского презрения
к людям. Она мало видела таких людей и почти забыла, что они есть.
Закончил он о Ставрогине, тоже спеша и без спросу, видимо нарочным намеком, что тот чуть ли не чрезвычайно важная птица, но что в этом какой-то секрет; что проживал он у нас, так сказать, incognito, что он
с поручениями и что очень возможно, что и опять пожалует
к нам из Петербурга (Лямшин уверен был, что Ставрогин в Петербурге), но только уже совершенно в другом виде и в другой обстановке и в свите таких
лиц, о которых, может быть, скоро и у нас услышат, и что всё это он слышал от Петра Степановича, «тайного
врага Николая Всеволодовича».
Беспомощное одиночество и унылая праздность — вот два
врага,
с которыми она очутилась
лицом к лицу и
с которыми отныне обязывалась коротать свою старость.
Зачем же точно неведомый голос нашептывает мне их на ухо, зачем, когда я просыпаюсь ночью, передо мною в темноте проходят знакомые картины и образы, и зачем, когда является один бледный образ,
лицо мое пылает, и руки сжимаются, и ужас и ярость захватывают дыхание, как в тот день, когда я стоял
лицом к лицу с своим смертельным
врагом?
То грезилось господину Голядкину, что находится он в одной прекрасной компании, известной своим остроумием и благородным тоном всех
лиц, ее составляющих; что господин Голядкин в свою очередь отличился в отношении любезности и остроумия, что все его полюбили, даже некоторые из
врагов его, бывших тут же, его полюбили, что очень приятно было господину Голядкину; что все ему отдали первенство и что, наконец, сам господин Голядкин
с приятностью подслушал, как хозяин тут же, отведя в сторону кой-кого из гостей, похвалил господина Голядкина… и вдруг, ни
с того ни
с сего, опять явилось известное своею неблагонамеренностью и зверскими побуждениями
лицо, в виде господина Голядкина-младшего, и тут же, сразу, в один миг, одним появлением своим, Голядкин-младший разрушал все торжество и всю славу господина Голядкина-старшего, затмил собою Голядкина-старшего, втоптал в грязь Голядкина-старшего и, наконец, ясно доказал, что Голядкин-старший и вместе
с тем настоящий — вовсе не настоящий, а поддельный, а что он настоящий, что, наконец, Голядкин-старший вовсе не то, чем он кажется, а такой-то и сякой-то и, следовательно, не должен и не имеет права принадлежать
к обществу людей благонамеренных и хорошего тона.
Но
с торжествующим
врагомОн встретил смерть
лицом к лицу,
Как в битве следует бойцу!..
По возбужденно блестящим глазам, по уверенным движениям, по выражению этих смелых, загорелых
лиц, молоденький поручик Иоле Петрович понял, что батарея, которою командовал его брат капитан Танасио Петрович, готова достойно встретиться
лицом к лицу с наступающим
врагом.
Палтусов смотрел ему вслед. Умер Лещов. Марья Орестовна собралась жить враздел
с мужем. На чьем же попечении останется этот задерганный обыватель? Надо его прибрать
к рукам, пока не явятся новые руководители. Нетов раскланялся
с Краснопёрым и
с камер-юнкером мимоходом, не стал
с ними заговаривать, потом взял в сторону, раскланялся и
с кучкой, где выглядывало рябое
лицо его
врага и «обличителя», кажется, улыбнулся им. Подал руку всем троим, что-то сказал и, сделав жест правой рукой, перезнакомил их
с зятем.
Из брошенных вскользь графом слов хитрая Настасья Федоровна проникла и в эти затаенные его мысли и стала готовиться
к борьбе
с новым
врагом своим, который явится в
лице законной жены ее многолетнего сожителя.
Оставлены осиротевшие семьи, молодые жёны, малые дети, и идут их дети, мужья и отцы в далёкий неприветный край, чтобы стать
лицом к лицу с сильным и хитрым
врагом и грудью постоять за честь и славу своего отечества.
Вместе
с этим — медленно, трудно — воспитывалось в рабочей массе новое отношение
к труду, внедрялось сознание,
с которым нелегко было сразу освоиться: нет отдельных
лиц, которые бы наживались рабочим трудом, которых не позорно обманывать и обкрадывать, которых можно ощущать только как
врагов.
— Да, да. Хорошее было время. Я все помню. Как теперь вижу. Но в Италии… Там дело не окончено. Идти надо в Геную, бить
врага по-русски!.. Князь Петр, гони
врага, разбей его. Разбей непременно! Мой пункт — Париж. Спасем Европу!.. А где Михайло? Где Милорадович? Скажи ему:
лицом к врагу!
С Богом!.. Слава… Мы русские!
Молчал и Александр Васильевич. И что мог он сказать ему. Он понимал убийство только в битве,
лицом к лицу с вооруженным
врагом — другое убийство было и по его мнению преступлением, а самосуд лишь усугублял вину.