Неточные совпадения
Когда источники иссякли, он изредка, в
год раз, иногда два, сделает дорогую шалость, купит брильянты какой-нибудь Armance, экипаж, сервиз, ездит
к ней недели три, провожает в театр, делает ей ужины, сзывает молодежь, а потом опять смолкнет до
следующих денег.
Я этот месяц выдержал, может быть только несколько расстроил желудок; но с
следующего месяца я прибавил
к хлебу суп, а утром и вечером по стакану чаю — и, уверяю вас, так провел
год в совершенном здоровье и довольстве, а нравственно — в упоении и в непрерывном тайном восхищении.
Труд его не пропал: он воротил деньги с барышом, и тунгусы на
следующее лето явились
к нему опять.
Следующие четыре дня (с 9 по 12 декабря) мы употребили на переход по реке Уленгоу. Река эта берет начало с Сихотэ-Алиня и течет сначала
к юго-востоку, потом
к югу, километров 30 опять на юго-восток и последние 5 км снова на юг. В средней части Уленгоу разбивается на множество мелких ручьев, теряющихся в лесу среди камней и бурелома. Вследствие из
года в
год не прекращающихся пожаров лес на горах совершенно уничтожен. Он сохранился только по обоим берегам реки и на островах между протоками.
В течение первых трех
лет разлуки Андрюша писал довольно часто, прилагал иногда
к письмам рисунки. Г-н Беневоленский изредка прибавлял также несколько слов от себя, большей частью одобрительных; потом письма реже стали, реже, наконец совсем прекратились. Целый
год безмолвствовал племянник; Татьяна Борисовна начинала уже беспокоиться, как вдруг получила записочку
следующего содержания...
Владимир отправился
к Сучку с Ермолаем. Я сказал им, что буду ждать их у церкви. Рассматривая могилы на кладбище, наткнулся я на почерневшую четырехугольную урну с
следующими надписями: на одной стороне французскими буквами: «Ci gît Théophile Henri, vicomte de Blangy» [Здесь покоится Теофиль Анри, граф Бланжи (фр.).]; на другой: «Под сим камнем погребено тело французского подданного, графа Бланжия; родился 1737, умре 1799
года, всего жития его было 62
года»; на третьей: «Мир его праху», а на четвертой...
Получив этот ответ, он немедленно написал
к графине, что согласен — но что просит ее предварительно разрешить ему
следующее сомнение, с кого ему получить заплаченные деньги в том случае, если Энкиева комета, пересекая орбиту земного шара, собьет его с пути — что может случиться за полтора
года до окончания срока.
Это привело
к тому, что в
следующее лето она на два дня заехала
к нам в деревню в Харьковскую губернию, по дороге в Крым.
На
следующий год Крыжановский исчез. Одни говорили, что видели его, оборванного и пьяного, где-то на ярмарке в Тульчине. Другие склонны были верить легенде о каком-то якобы полученном им наследстве, призвавшем его
к новой жизни.
Не хочется уехать, не распорядившись делами артели. Сегодня получил от Трубецкого письмо, в котором он говорит
следующее: «В делах артели я участвую на половину того, что вы посылаете Быстрицкому; а так как в прошлом
году я ничего не давал, то я это заменю в нынешнем; выдайте ему все суммы сполна, считая, как вы мне указали,
к 26 августа, — следовательно, он будет обеспечен по такое же число будущего 1859
года, а
к тому времени, если будем живы, спишемся с вами…»
Я имею теперь под руками три издания «Детской библиотеки»: 1806 (четвертое издание), 1820 и 1846
годов (вероятно, их было более десяти); но,
к удивлению моему, не нахожу в двух последних небольшой драматической пиески, в которой бедный крестьянский мальчик поет
следующую песню, сложенную для его отца каким-то грамотеем.
Но в январе 1858
года отовсюду посыпались адресы, а
следующим летом уже было приступлено
к выборам членов комитета об улучшении быта крестьян, и генерал был в числе двоих, избранных за
К—ий уезд.
— Э, пустяки! Я вас научу, батенька… Вы будировали против Раисы Павловны много
лет. Да? И всю эту поездку устроили тоже сюрпризом для нее… так? Потом с Ниной Леонтьевной работали все
лето против Раисы Павловны… так? А теперь вам нужно сделать
следующее: отправляйтесь сегодня же с визитом
к Раисе Павловне и держите себя так, как будто ничего особенного не случилось… Ведь этакие вещи приходится проделывать постоянно.
Базарьев во все это время так себя держал, что будто бы даже не знал ничего, и предоставил толстому Четверикову, откупщику целой губернии, самому себя обстаивать, который повернул дело таким образом, что через три же недели вице-губернатор был причислен
к печальному сонму «состоящих при министерстве», а губернатору в ближайший новый
год дана была
следующая награда.
Уязвленный простодушными ответами полового, он перешел в
следующую комнату и,
к большому своему удовольствию, увидал там, хоть и не очень короткого, но все-таки знакомого ему человека, некоего г-на Чиркина, который
лет уже пятнадцать постоянно присутствовал в этом заведении. В настоящую минуту он ел свиные котлеты и запивал их кислыми щами.
Только спустя несколько минут он сообразил, что иные, не выдержавши выпускных испытаний, остались в старшем классе на второй
год; другие были забракованы, признанные по состоянию здоровья негодными
к несению военной службы;
следующие пошли: кто побогаче — в Николаевское кавалерийское училище; кто имел родню в Петербурге — в пехотные петербургские училища; первые ученики, сильные по математике, избрали привилегированные карьеры инженеров или артиллеристов; здесь необходимы были и протекция и строгий дополнительный экзамен.
В 1859
году он был сослан на Кавказ рядовым, но потом возвращен за отличия в делах с горцами. Выслан он был за стихи, которые прочел на какой-то студенческой тайной вечеринке, а потом принес их в «Развлечение»; редактор, не посмотрев, сдал их в набор и в гранках послал
к цензору. Последний переслал их в цензурный комитет, а тот
к жандармскому генералу, и в результате перед последним предстал редактор «Развлечения» Ф.Б. Миллер. Потребовали и автора
к жандарму. На столе лежала гранка со
следующими стихами...
Подойдя
к окну своей спальни, он тихо отпирал его и одним прыжком прыгал в спальню, где, раздевшись и улегшись, засыпал крепчайшим сном часов до десяти, не внушая никакого подозрения Миропе Дмитриевне, так как она знала, что Аггей Никитич всегда любил спать долго по утрам, и вообще Миропа Дмитриевна последнее время весьма мало думала о своем супруге, ибо ее занимала собственная довольно серьезная мысль: видя, как Рамзаев — человек не особенно практический и расчетливый — богател с каждым днем, Миропа Дмитриевна вздумала попросить его с принятием, конечно, залогов от нее взять ее в долю, когда он на
следующий год будет брать новый откуп; но Рамзаев наотрез отказал ей в том, говоря, что откупное дело рискованное и что он никогда не позволит себе вовлекать в него своих добрых знакомых.
Следующее лето было ужасно. Мало-помалу сестер начали возить по гостиницам
к проезжающим господам, и на них установилась умеренная такса. Скандалы следовали за скандалами, побоища за побоищами, но сестры были живучи, как кошки, и все льнули, все желали жить. Они напоминали тех жалких собачонок, которые, несмотря на ошпаривания, израненные, с перешибленными ногами, все-таки лезут в облюбованное место, визжат и лезут. Держать при театре подобные личности оказывалось неудобным.
Провозглашение это возникло при
следующих условиях: Вильям Ллойд Гаррисон, рассуждая в существовавшем в 1838
году в Америке обществе для установления мира между людьми о мерах прекращения войны, пришел
к заключению, что установление всеобщего мира может быть основано только на явном признании заповеди непротивления злу насилием (Мф. V, 39) во всем ее значении, так, как понимают ее квакеры, с которыми Гаррисон находился в дружеских сношениях.
Придя
к такому заключению, Гаррисон и составил тогда и предложил обществу
следующее провозглашение, которое было подписано тогда, в 1838
году, многими членами.
Князю Нехлюдову было девятнадцать
лет, когда он из 3-го курса университета приехал на летние ваканции в свою деревню, и один пробыл в ней всё
лето. Осенью он неустановившейся ребяческой рукой написал
к своей тётке, графине Белорецкой, которая, по его понятиям, была его лучший друг и самая гениальная женщина в мире,
следующее переведенное здесь французское письмо...
Общее положение литературы отразилось, разумеется, отчасти и на Островском; оно, может быть, во многом объясняет ту долю неопределенности некоторых
следующих его пьес, которая подала повод
к таким нападкам на него в начале пятидесятых
годов.
Читатель, может быть, заметил, что почтенный правитель дел несколько изменил тон обращения с своим начальником, и причина тому заключалась в
следующем: будучи
лет пять статским советником, Феодосий Иваныч имел самое пламенное и почти единственное в жизни желание быть произведенным в действительные статские советники, и вот в нынешнем
году он решился было попросить Оглоблина представить его
к этому чину; но вдруг тот руками и ногами против того: «Да не могу!..
В октябре 1693
года Петр возвратился в Москву и занялся приготовлениями
к новому морскому походу в Белое море, назначенному
следующею весною.
Следующий день был Троицын. Погода была прекрасная, и бабы, по обыкновению, проходя в лес завивать венки, подошли
к барскому дому и стали петь и плясать. Марья Павловна и Варвара Алексеевна вышли в нарядных платьях с зонтиками на крыльцо и подошли
к хороводу. С ними же вместе вышел в китайском сертучке обрюзгший блудник и пьяница дядюшка, живший это
лето у Евгения.
Года за четыре перед тем я по рекомендательному письму Бржесского был любезно принят в Москве в доме Романовых, которые, приглашая меня
к обеду на
следующий день, объявили, что пригласят и моего университетского товарища Сергея Михайловича Соловьева.
(19) Что княгиня Дашкова заведовала изданием «Новых ежемесячных сочинений», по крайней мере в первые
годы, это видно из письма Капниста, помещенного в 1790
году в 47-й части «Новых ежемесячных сочинений», где он просит ее поместить в этом журнале его ответ «Певцу Фелицы». Кроме того, можно заключать об этом из некоторых мест послания Николева
к княгине Дашковой («Новые ежемесячные сочинения», ч. 60, 1791), Здесь, между прочим, он обращается
к ней с
следующими стихами...
Кураев, наконец, уехал в Петербург, а Павел определился на службу. Случилось это
следующим образом: Владимир Андреич, как мы видели еще в первой главе, советовал зятю, не рассчитывая на профессорство, определиться
к должности, а потом начал убеждать его сильнее и даже настаивать, говоря Павлу, что семейный человек не то, что холостой, — он должен трудиться каждую минуту и не имеет никакого права терять целые
годы для слишком неверных надежд, что семьянину даже неприлично сидеть, как школьнику, за учебником.
Другие в одиночку шныряли между этими кучками, подходили
к ним поочередно, бросали на
лету какие-то слова, производившие еще большее волнение, и торопливо, с таинственным лицом спешили
к следующим кучкам. Новички с боязливым любопытством наблюдали за этой загадочной суетой. Чувствовалось, что приготовляется что-то большое, серьезное и нехорошее.
Он учил меня латинским склонениям и вообще приготовлял
к тому, чтобы я мог на
следующий год поступить в первый класс орловской гимназии не совершенным дикарем, которого способны удивить латинская грамматика Белюстина и французская — Ломонда.
Да и, кроме того, в отчете министра внутренних дел за 1855
год, в то время, когда в литературе никто не смел заикнуться о полиции, прямо выводилось
следующее заключение из фактов полицейского управления за тот
год: «Настоящая картина указывает на необходимость некоторых преобразований в полицейской части, тем более что бывают случаи, когда полиция затрудняется в своих действиях по причине невозможности применить
к действительности некоторые предписываемые ей правила.
По всей вероятности,
к этому
году относится
следующая записка Аксакова...
Пропажа писем
к матери не переставала беспокоить Гоголя, что видно еще из
следующего письма его
к Аксакову от 25 ноября 1845
года...
Следующее письмо Гоголя
к Ольге Семеновне, вероятно, писано в апреле 1843
года, потому что писано в ответ на поздравление Гоголя со днем его рождения, 19 марта.
Наконец, в письме
к Языкову же, в конце сентября 1845
года, был получен
следующий ответ Гоголя Аксакову...
В первые месяцы
следующего, 1845
года не было переписки: Аксаков заболел. Лишь 10 марта этого
года датировано его письмо
к Гоголю...
Но по выходе «Рославлева» Жуковский писал
следующее к Загоскину, от 14 июня 1831
года: «Благодарю вас и за подарок и за „Рославлева“, почтеннейший Михаил Николаевич.
Я не знаю, как понимал Паскевич в точности огромные способности Самбурского, на мой взгляд, представляющиеся необычайными; но знаю, что он в душе ценил его превосходную честность. Мне известно также, что он был прельщен одним анекдотом, который относился
к юношеским
годам Ивана Фомича и заключался в
следующем.
Задавание уроков
к следующему дню не практиковалось в приюте. На выучивание их не хватало времени, так как уборка, стирка, глажение, а больше всего рукодельные работы занимали все время воспитанниц. Заучивалось все с «голоса» преподавателя, тут же в классной. Молитвы, стихи, грамматические правила, название, имена,
года — все это выписывалось на доске наставницами и законоучителем и хором затверживалось старшими девочками.
В области этнографической литературы мы встречаем имя С. Брайловского, объехавшего в 1896
году долины рек Сучана и Судзухе, а в
следующем, 1897
году — по поручению губернатора Приморской области занимавшегося переписью туземного населения по побережью Татарского пролива от бухты Терней
к югу до залива Ольги. Этот переезд С. Брайловский совершил на лодках и частью на пароходе. [С. Брайловский. Опыт этнографического исследования. «Живая старина», 1901 г., вып. 2.]
В 1894
году капитан Генерального штаба С. Леонтович производит съемку реки Тумнина и составляет орочско-русский словарь. [С. Леонтович. Орочско-русский словарь. «Записки Общества изучения Амурского края», 1896 г., том V, вып. 2.] В том же 1894
году и
следующем, 1895
году геолог Д. В. Иванов совершает четыре маршрута. Первый — по Амуру от города Хабаровска до озера Кизи и затем по реке Хоюлю через хребет Сихотэ-Алинь
к Императорской гавани.
О спутниках принцессы 13 января 1776
года в тайной экспедиции фельдмаршалом князем Голицыным и генерал-прокурором князем Вяземским постановлен был
следующий приговор: «Принимая во уважение, что нельзя доказать участие Чарномского и Доманского в преступных замыслах самозванки, ни в чем не сознавшейся, что они оставались при ней скорее по легкомыслию и не зная намерений обманщицы,
к тому же Доманский был увлечен и страстью
к ней, положено следствие об обоих прекратить.
Аббат Рокотани в одном из писем своих (от 3 января 1775
года) в Варшаву
к канонику Гиджиотти, с которым переписывался раз или два в неделю о польских делах, говорит
следующее: «Иностранная дама польского происхождения, живущая в доме г. Жуяни, на Марсовом поле, прибыла сюда в сопровождении одного польского экс-иезуита [Орден иезуитов незадолго перед тем был уничтожен папой, потому все члены сего славного своим лицемерием, коварством, злодеяниями и подлостями общества назывались тогда экс-иезуитами.], двух других поляков и одной польской (?) служанки.
Я это лично испытал на себе. Приехал я в Петербург
к январю 1861
года; и обе мои вещи (правда, после долгих цензурных мытарств) были расхватаны у меня:"Однодворец" — для бенефиса П.Васильева в октябре того же
года, а"Ребенок" — для бенефиса Бурдина в январе
следующего года. То же вышло и в Москве.
Манифестаций, разумеется, не было таких, которые вызвали бы беспорядки. Но радикальная молодежь ожесточилась, и
к 1865
году усилилось подпольное движение, которое и вызвало в
следующем, 1866
году, покушение Каракозова.
В моих заграничных экскурсиях и долгих стоянках я не переставал быть русским писателем. Лондон сыграл немаловажную роль в моем общем развитии в разных смыслах. Но это вышло ужо в
следующем году. А пока он только заохотил меня
к дальнейшему знакомству с ним.
В Германии-Тургенев-Баден-Швейцария-Бакунин-Берн и Базель-Мировой конгресс-Мюнхен-Вена-Привлекательная Вена-Веселящаяся Вена-Театральная Вена-Венские любимцы-Грильпарцер-Венский фашинг-Славянская Вена-Чехия-Дюма-Разговоры с Дюма-Мои оценки Дюма-Наке-Корш-Об Испании-Испанские впечатления-Мадрид-В кругу иностранных корреспондентов-Поездка по Испании-Испанская политика-Испанский язык-Испанские музеи-В Барселонк-Моя программа пепеездов-"С Итальянского бульвара"-Герцен-Русские в Париже-Огарев-Отношения
к Герцену-Кавелин-Разговоры с Герценом-"Общечеловек"Герцен-Огаревы и Герцен-Парижская суета-Снова Вена-Невинный флирт-О французких женжинах-Роман и актрисы-Планы на
следующий сезон-Бакст-Гончаров-В Берлине-Политические тучи-Война-Седанский погром-Французские Политики-Возвращение в Россию-Берг и Вейнберг-Варшава-Польский театр-В Петербурге-Некрасов-Салтыков-Салтыков и Некрасов-Искра-Петербургские литераторы-Восстание Коммуны-Литературный мир Петербурга-Петербургская атмосфера-Урусов-Семевский и Краевский-Вид Парижа схватил меня за сердце-Мадам Паска-Мои парижские переживания-Опять Петербург-Театральные заботы-Дельцы-Будущая жена-Встреча русского Нового
года
А
к следующему сезону он назначил дни — сколько помню, по четвергам, и через три
года в один из них состоялось и мое настоящее знакомство с А.И.Герценом.
К казанскому периоду моего студенчества относится и первый мой проезд Петербургом в конце ноября 1855
года. Но о нем я расскажу в
следующей главе.