Неточные совпадения
— Ни с места! — завопил он, рассвирепев от плевка, схватив ее за плечо и показывая револьвер, — разумеется для одной лишь острастки. — Она вскрикнула и опустилась на диван. Я ринулся в комнату; но в ту же минуту из двери в коридор выбежал и Версилов. (Он там стоял и выжидал.) Не успел я мигнуть, как он выхватил револьвер у Ламберта и из всей силы ударил его револьвером по голове. Ламберт зашатался и упал без чувств;
кровь хлынула из его головы на
ковер.
Щель, сделавшаяся между партером и актерами, прикрытая сначала линючим
ковром ламартиновского красноречия, делалась больше и больше; июньская
кровь ее размыла, и тут-то раздраженному народу поставили вопрос о президенте. Ответом на него вышел из щели, протирая заспанные глаза, Людовик-Наполеон, забравший все в руки, то есть и мещан, которые воображали по старой памяти, что он будет царствовать, а они — править.
Кишкин сильно торопился и смешно шагал своими короткими ножками. Зимнее серое утро застало его уже за Балчуговским заводом, на дороге к Фотьянке. Легкий морозец бодрил старческую
кровь, а падавший мягкий снежок устилал изъезженную дорогу точно
ковром. Быстроту хода много умаляли разносившиеся за зиму валенки, на которые Кишкин несколько раз поглядывал с презрением и громко говорил в назидание самому себе...
Скрепя сердце вы располагаетесь на берегу, расстилаете
ковер под тенью дерева и ложитесь; но сон не смыкает глаз ваших, дорога и весенний жар привели всю
кровь вашу в волнение, и после нескольких попыток заставить себя заснуть вы убеждаетесь в решительной невозможности такого подвига.
Крови вытекло очень мало; револьвер выпал из рук на
ковер.
Между стволов сосен являются прозрачные, воздушные фигуры огромных людей и исчезают в зеленой густоте; сквозь нее просвечивает голубое, в серебре, небо. Под ногами пышным
ковром лежит мох, расшитый брусничником и сухими нитями клюквы, костяника — сверкает в траве каплями
крови, грибы дразнят крепким запахом.
Ему было мягко и уютно сидеть на турецком диване и поглядывать на Анну Акимовну, которая обыкновенно сидела на
ковре перед камином и, охватив колени руками, глядела на огонь и о чем-то думала, и в это время ему казалось, что в ней играет мужицкая, староверская
кровь.
Воображение его рисовало, как он размозжает черепа, как
кровь рекою течет по
ковру и паркету, как дрыгает ногой умирающая изменница…
Раздался выстрел. Тело самоубийцы дрогнуло и сползло с дивана, пистолет выпал из его рук на
ковер. Из зиявшей в виске ранки сочилась
кровь.
Раздался выстрел. Сбежавшаяся прислуга застала князя уже мертвым. Он лежал на кровати. Огнестрельная рана зияла в правом виске. Алая
кровь обагрила белоснежные, батистовые наволочки подушек и лежавший у постели белый ангорский
ковер. Правая рука спустилась с кровати. Револьвер большого калибра валялся на
ковре. На лице князя застыла улыбка какого-то блаженного довольства.
Один из товарищей быстрым движением вынул шпагу.
Кровь хлынула фонтаном и обагрила пушистый
ковер. Глаза раненого закатились.
От всех этих восточных материй, от всех этих низких и мягких диванов с массою прелестных подушек, от всех подставок из черного дерева с инкрустацией из перламутра и слоновой кости и бронзы, от этих пушистых
ковров, в которых тонула нога, от всех стен, задрапированных бархатистой шерстяной материей, от всего, казалось, распространялся тонкий аромат, который проникал во все существо человека и производил род опьянения: сладострастная дрожь охватывала тело,
кровь горела огнем, ум мутился, всецело побежденный желаниями тела.
Лежит она, голубка, на
ковре навзничь, а
кровь из груди белой, рубашка-то разорвана была, фонтаном хлещет.
Братья мои масоны клянутся
кровью в том, что они всем готовы жертвовать для ближнего, а не платят по одному рублю на сборы для бедных и интригуют Астрея против Ищущих Манны, и хлопочут о настоящем шотландском
ковре и об акте, смысла которого не знает и тот, кто писал его, и которого никому не нужно.